Марко Матвере

В старом доме на улице Пикк, где пахнет уксусом и сушеным чабрецом, Мельхиор роется в ящике с корнями мандрагоры. Его пальцы в пятнах от настойки, на столе — разломанный замок с обугленным краем. За дверью хрипит возчик: «В Ратушной нашли купца, в шее — серебряный стилет. Дорн требует тебя». В кармане Мельхиора звякают склянки: белена, болиголов, зверобой. На площади у колодца толпятся кожевники, шепчутся о порче. Тело купца лежит в луже забродившего пива, правая рука сжата в кулак — внутри
Анна копалаcь в комоде на чердаке старого дома в Кадриорге, разбирая бабушкины вещи после смерти. Под стопкой выцветших платков нащупала конверт с восковой печатью — письмо 1944 года от Марты, сестры бабушки. «Если читаешь это, значит, я не вернулась с собрания у дуба на болотной тропе. Скажи Юри, что ключ от ящика в мастерской спрятан под третьим кирпичём печи». За окном хлопнула калитка — Мартин, её парень, вернулся с рыбалки, принёс копчёной ряпушки. «Опять в пыли ковыряешься? — бросил он,