Натали фон Ротсбург

В старом промышленном городке Гастингс, где закрытая фабрика "Вернер Стил" ржавеет у реки, Клара Митчелл, журналистка из Торонто, приезжает на похороны сестры Лидии. Лидия, владелица закусочной *Лунный свет*, где до сих пор трещит неоновый знак и играет джаз из автомата 80-х, упала с моста в ледостав. Клара находит в её квартире папку с вырезками о пропавшей 15 лет назад школьнице Эмили
В Торонто цветочница Клара Маркс копит на аренду собственной мастерской, подрабатывая на свадьбах в польском квартале. Её старый фургончик с ржавыми дверцами вечно ломается: в третьей серии холодильник для орхидей протекает прямо на платье невесты из семьи греческих рестораторов. «Ты знаешь, сколько стоит эта тафта?» — орет мать невесты, а Клара, вытирая руки об фартук с пятном от куркумы,
В маленьком прибрежном городке Мейнсвилл, где снег забивается в трещины тротуаров, старшеклассница Эмили Карвер каждое утро развозит заказы из семейной пекарни на ржавом грузовике отца. За прилавком кафе *"Морская Соль"* ее друг детства Джейк Торнс, в зеленом фартуке с выгоревшим логотипом, ворчит: «Опять без перчаток? Руки в мучных ошметках — это твой фирменный стиль?» В углу зала, за
Кайла Моррис, пятнадцатилетняя пациентка клиники "Новый рассвет" в Бруклине, каждую среду рисует углём трещины на стене своей палаты — так она считает дни до выписки. Её сосед по терапии, Эзра Коэн, бывший скейтбордист с ампутированной ногой, смешивает акрил с обезболивающими, создавая абстрактные пятна на гипсе. «Ты снова перепутал тюбики?» — Кайла тычет пальцем в желто-фиолетовые