Екатерина Ланн

Антон Рязанов, тридцать два года, перебирал старые письма в съемной квартире на Литейном проспекте. В углу валялся рюкзак с билетом на поезд Москва-Вологда — туда он собирался завтра, чтобы найти дом своей прабабки, который та упоминала в дневнике 1943 года. На кухне соседка Лида, бывшая библиотекарь, пила чай с брусничным вареньем: *«Ты эти открытки с видами Архангельска в комиссионке на Рубинштейна спроси, там у Семена Ильича коробка под прилавком»*. В дневнике, пахнущем нафталином, он нашел
В полуразрушенном доме на окраине Екатеринбурга Кирилл, 27 лет, в рваной куртке с капюшоном, разбирает ржавые консервы. За окном — замерзшая река Исеть, покрытая трещинами. Марина, его младшая сестра, 19 лет, в растянутом свитере, пытается разжечь костер из старых газет. «Опять «Дружбу» нашел? — бросает она, кивая на банку. — Скоро язык от нее синим станет». Кирилл молчит, выковыривая гвоздем крышку. В подвале скрипит дверь — старик Геннадий, их сосед, тащит мешок с замерзшим картофелем. «Вчера
Дарья Кирилловна, 72 года, переезжает в полузаброшенный дом в деревне Черёмушкино после того, как сын продал её московскую квартиру. Узкая железная кровать, треснувшая печь, обои с блеклыми ромашками — всё напоминает о детстве, которое она провела здесь до отъезда в город. По утрам она собирает крапиву у колодца, варит варенье из одичавшей смородины. Сосед Николай Петрович, в засаленном картузе, кричит через забор: «Опять мои дрова тыришь!» Дарья молча кивает на свой поленник, сложенный из
Вадим, программист из Москвы, копался в гараже отца, разбирая коробки с советскими радиодеталями. Под слоем пыльных журналов «За рулём» нашел медную лампу с царапинами на боку. Протер тряпкой — из горлышка повалил дым, превратившийся в девушку в расшитом серебром халате. «Алиша», — представилась она, поправляя прядь чёрных волос. Вадим, тыча пальцем в лампу, спросил Артёма, приятеля-автослесаря: «Ты че, в сказки веришь?» Тот фыркнул, затягиваясь сигаретой: «Да гори она синим пламенем, эту хрень