Дмитрий Никонов

В селе Подлипцы дядя Иван, столяр с обожжёнными смолой пальцами, ковырялся в старой мастерской. Его племянница Оля, 14 лет, принесла ему чугунок с борщом, на дне которого плавало яйцо. «Слышь, дядько, мать сказала — к осени крышу перекроить», — бросила она, разглядывая незаконченный гребень с выжженным узором. Иван кряхтел, доставая из сундука фронтовые письма отца: «Его же немцы в сорок третьем… А гребешок-то осиновый — червоточины одолели». В тот вечер Оля нашла на чердаке коробку с
Денис, электрик из городка под Уралом, каждое утро объезжал полузаброшенные подстанции. В рюкзаке — паяльник, изолента, термос с чаем, который Катя, его девушка-историчка из местной школы, заворачивала в газету от крошек. «Опять трансформатор на Советской дымил», — бурчал он, вытирая сажу с лица, когда заезжал в котельную за колёсами для старого УАЗа. В пятницу, пока чинил щиток на окраине, грохнуло: подстанция №4 вспыхнула, как спичка. Пожарные вытащили обгоревшего сторожа, а Денис среди
Знаешь, история эта — просто огонь! Представь: влюбленный пацан Илья, обычный чувак, который тащится от Алисы. А ее батя — тот еще тип. Вместо того чтобы радоваться за дочь, торгует ею как вещью: мол, флиртуй с толстосумами, а потом шантажируй их за совращение несовершеннолетки. И ведь Алисе не отвертеться — сестренка с лейкемией, деньги на лечение нужны. Жесть, да? А Илью тем временем подставляют по полной: убийство охранника, ограбление казино… Короче, сажают как преступника. А дальше —