Джонни Массаро

Карлуш, 28 лет, грузчик в порту Сантуса, каждое утро просыпался под гудки паромов и запах мазута. Его соседка Изабела, студентка-медик, часто оставляла на лестничной клетке подгоревший кофе — «Пей, пока холодный», — писала она на желтых стикерах. В четверг, разгружая контейнер с кофе из Салвадора, Карлуш наткнулся на спрятанный мешок с изъеденными молью долларами и потрепанным блокнотом, где
Карлуш, 17 лет, живет в Сан-Паулу на улице Жуан-ди-Барруш, где каждое утро помогает отцу разгружать мешки с мукой в семейной пекарне «Pão da Manhã». После школы он тайком снимает на старый кассетный видеомагнитофон соседских детей, играющих в футбол возле ларька с жареными пирожками *pastel*. «Ты либо останешься тут гнить, либо свалишь в Рио снимать кино», — говорит ему Родриго, друг детства,
Лукас, 27 лет, библиотекарь из Вила-Мадалена, Сан-Паулу, находит в старом атласе 1980-х годов конверт с выцветшими письмами. В них говорится о "красной стене за аптекой" и упоминается имя Клара. Его соседка Изабелла, тату-мастер с розовыми прядями в волосах, случайно роняет фразу: «Клара? Как моя тетка, которую сбил автобус, когда я была мелкой». Они идут к заброшенной аптеке на
Рикардо, 17 лет, каждое утро перебирал цементные мешки на стройке у подножия Корковадо. Его сестра Изабела, 15, торопилась в школу через переулки фавелы, обходя лужи с дождевой водой и лотки с *pão de queijo*. «Ты опять забыл купить бинты для матери?» — кричала она, спотыкаясь о ржавый велосипед возле их лачуги с треснувшим окном. По вечерам Рикардо тренировался с мячом на пустыре, где подростки