Вики Пападопулу

Элени копала пальцами песок у причала в деревне на юге Крита, пока волны не вынесли потёртый кожаный ремень её брата, Димитриса. Она помнила, как он кричал: «Смотри, не проспи восход!» перед тем, как его лодка исчезла в шторме три недели назад. В порту Пирея рыбак Костас, пахнущий оливковым маслом и солью, разгружал сети, полные дорады. «Твой брат спрашивал про старые маяки у Каво-Греко, — бросил он, вытирая руки о рваный фартук. — Но там сейчас только контрабандисты да полиция с радиометрами».
Элени, дочь рыбака с Крита, каждое утро чинит сети возле пляжа Амудара, пока её серый мерин Алкивиад топчется рядом, жуя сухие оливковые ветки. В Антверпене Лукас, сын владельца шоколадной фабрики, тайком кормит сахарными кубиками старую кобылу Матильду в конюшне за цехом, где пахнет жжёным какао. «Они тебя на убой отправят, если узнают, что ты не тянешь тележки», — шепчет он, вытирая пот со лба. После шторма Элени находит в сетях ящик с немецкими марками 80-х — адрес на обрывке ведёт к
Анна, пекарь из булочной на улице Эолу, каждое утро замешивала тесто, пока раскаленные угли в печи шипели от капель воды. В пятницу, когда запах миндаля от *курабье* стал особенно густым, она услышала шепот: *«Δεν είμαι μόνη εδώ»* — "Я здесь не одна". Тени на стене склада шевелились без источника света. В тот же день Никос, таксист с прокуренным голосом, вез мужчину в помятом костюме до площади Омония. Пассажир исчез, оставив на сиденье кошелек с фотографией 1947 года — на ней был сам