Павел Алдошин

Оля, с рыжими прядями, выбивающимися из-под платка, вытирала блюдце с трещиной у окна кафе на Рынковой площади. Через стекло мелькали вывески на украинском и польском, а на столике у входа дымился *маковейчик* — клиент забыл шарф в клетку. «Кардамон сыпем в турку до кипения, иначе горечь будет», — бросила она новенькому бариста Степану, когда в дверь вошел мужчина в очках с перебинтованной рукой. «Пан Ян, опять с стройплощадки?» — Оля поставила перед ним чашку с подтеком. Он достал из портфеля
Марьяна, в розовом фартуке с пятнами от варенья, каждое утро открывала ставни кондитерской *«Вершки»* на Подоле. За прилавком пахло жженым сахаром и сливочным маслом — она экспериментировала с рецептом карамели, добавляя морскую соль из Одесского залива. «Ты опять эти кристаллы в сладости сыпешь?» — ворчал дядя Борис, владелец лавки, разгружая ящики с мукой. По вечерам она убегала к пристани, где местные музыканты играли на бандурах, а Олег, парень с соседнего автомастерской, в засаленной