Тим Беррингтон

Раджив Сингх, офицер антитеррористического подразделения в Дели, каждое утро начинал с чашки масала-чая, которую ему готовила соседка-старушка Мриналини. Его младший брат, Арджан, пропадал по ночам в подворотнях Садар-Базара, торгуя контрабандными деталями для мотоциклов. «Ты позоришь фамилию, — хрипел Раджив, разбивая чашку об бетонный пол их общей квартиры в районе Пахари Дхирави. — Отец бы
Эмили Картер возвращается в прибрежную деревню Сент-Эббс после смерти отца. В его мастерской, пахнущей маслом и деревом, она находит потёртый блокнот с пометками: «4:23 — шум из доков», «Ноябрь 1987 — пропажа Клары Мэй». За чашкой остывшего чая в кафе «Волна» Джеймс Харпер, её друг детства, теперь в ржавой куртке докового рабочего, роняет: «Старики шепчутся о тенях у маяка. Твой отец спрашивал
Кэти, 24 года, разгребает подгоревшие тосты в кафе *Red Mug* на окраине Лондона. Её комната над прачечной пахнет сыростью, а в ящике стола — пачка писем от Линды, биоматери, которую она никогда не видела. В перерыве, облокотившись на мусорный бак, она звонит соцработнице Мардж: «Вы сказали, она сидела за поджог? Где сейчас?». Ответ — тишина, потом: «В Норвиче. Не ищите — не ваша забота». Кэти
Линн, в очках с потёртой оправой, каждое утро ждёт Люси у киоска с выпечкой на углу Элм-стрит. Люси опаздывает, как всегда, с сигаретой за ухом и потёртым рюкзаком. «Опять не спала?» — бросает Линн, разминая в руках чек из магазина, где работает после уроков. Они идут мимо автосервиса, мимо дома Люси с вечно разбитым окном на втором этаже. Вечера проводят на ржавых качелях в парке: Люси рисует в