Томмас Кэйн-Бирн

В Дублине 1880-х фотограф Брок Бленнерхассет снимает умерших для памятных портретов. Его помощница Нэнси Винтерс, в бархатном платье с заплатками на локтях, раскладывает реквизит: восковые цветы, детские игрушки, гребень для укладки волн на мертвецах. «Они хотя бы не жалуются на мою работу», — бурчит Брок, протирая объектив тряпкой, пахнущей уксусом. Всё рушится, когда семья О’Салливан заказывает
Кейтлин О’Нил, 17 лет, нашла потрескавшийся каменный амулет в развалинах замка Карриган, пока пасла овец. Ее старший брат, Финн, работавший на местной рыбацкой лодке, сразу выругался: «Выбрось эту дрянь — тут каждый камень пропитан старыми проклятиями». Но она спрятала артефакт в карман потрепанной куртки. К ночи в их доме на окраине деревни Балликро заскрипели половицы, а из подвала послышалось
Знаете, есть такие истории, от которых мурашки бегут даже днем. Вот представьте: клоун Ричард Гриндл, которого все звали «Швы» — да-да, с этой жутковатой кличкой — вляпался как-то на вечеринку местных отморозков. Детишки, говорите? Ха, скорее мелкие монстры в трениках. Ну и… чем всё закончилось? Да тем, что беднягу нашли утром с перекошенной улыбкой — уже не клоунской, а самой что ни на есть