Антонио Мило

Марко, 23 года, сидит в трешке на окраине Рима с электронным браслетом на лодыжке — за драку в баре. Его балкон вплотную примыкает к окну соседки Алессандры, 25 лет, которая месяц не выходит из дома после увольнения. Она кидает ему помидоры с подоконника, когда он громко включает старый радиоприёмник. «Эй, ты опять забыл вынести мусор?» — кричит Алессандра, указывая на переполненное ведро у его двери. По вечерам он чинит её сломанный фен, передавая инструменты через щель в ставнях, пока её кот
Лука Мальтезе, комиссар с привычкой жевать ментоловые леденцы, разглядывает перевернутый "Фиат" на обочине дороги под Турином. Рядом с ним Марчелло Риччи, новичок в кожаной куртке, тычет пальцем в асфальт: «Вмятины от шин длиннее обычного — водитель давил на газ, пока жертву не выбросило к ограждению». Жертва — Джорджо Бартоли, владелец текстильных фабрик. В кармане пиджака находят билет в закрытый клуб *Rosso Sangue* с пометкой «21:30», хотя сам клуб сгорел три недели назад. Лука
Марко Риччи, переодетый в потрепанную кожаную куртку, три месяца толкал контрабандные сигареты на неаполитанском рынке Пиньязелли. Его цель — семья Кампанелла: старый босс Сальваторе, с утра жующий канноли за столиком в таверне «Дель Маре», и его племянник Энцо, чей смех громче мопедов на узких улочках. «Ты слишком аккуратно держишь вилку для торговца», — бросил Сальваторе, разглядывая Марко сквозь дым сигары. «Моя мать работала официанткой в Милане», — солгал Марко, вытирая томатный соус с