Давид Бутен

Лиам просыпается в госпитале Галифакса с нулевой памятью. Врач в синих скрабах протягивает ему потёртый блокнот: «Нашли в кармане. Вы упоминали улицу Бейерс-Роуд… Может, знакомо?» В сумке с личными вещами — ключ от почтового ящика 14-В, билет на паром до острова Кейп-Бретон и фотография девушки в оранжевой ветровке на фоне маяка. Лиам снимает комнату над рыбным магазином, где каждое утро будит запах копчёной сельди. В местном кафе «Морская собака» официантка Эмма, узнав ключ, хмурится: «Ящик
Лена замечает трещины на стене заброшенного цеха в районе Порт-Лэнда, пока ищет кота Морриса. Ее брат, Джейк, сдирает обои шпателем — под ними проступают символы, похожие на инуитские петроглифы. «Смотри, тут даты… 1982, 1997, — он водит фонариком по цифрам, — все до нашей эры?». Внезапно из динамика рации Лены доносится шум, как будто кто-то дышит в такт их шагам. Моррис выскакивает из-под станка с шерстью, слипшейся в комья, будто его окунали в смолу. На следующий день в кафе на Сент-Лоренс
Вот так и началось всё это — когда их отец погиб при странных обстоятельствах (до сих пор мурашки, если честно), Мэтью, который там на Уолл-стрит числами крутит, и его брат Симон, вечный мечтатель, вдруг решили: а давайте построим эту штуку для урн. Ну, колумбарий, называется. Типа, память. Или чтобы руки заняты были — кто их разберет. Симон младший, он всегда больше чувствовал, чем говорил. Говорит: «Надо». И всё. А Мэтью, тот сразу в калькуляторы полез — сколько плиток, сколько ниш, смета,