Йок Девинк

Лукас, 34 года, в рваных джинсах и засаленной куртке, копался в моторе старого «Форда» в гараже на окраине Брюсселя, когда позвонила сестра. «Ты опять пропустил субботний ужин. Мама плакала, пока резала торт», — голос Софи скрипел через динамик. Он вытер руки об тряпку, оставив масляное пятно на бедре. За окном дождь стучал по жестяной крыше соседской пекарни, где каждое утро Лукас брал круассан
Лука, 24 года, разгружает ящики с краской на складе в промзоне Брюсселя. После смены заходит в кафе *Le Vieux Zinc*, где Эмили, официантка с татуировкой комара на запястье, ставит перед ним эмалированную кружку: «Опять тот же кофе? У тебя уже желудок проржавеет». Он молча достаёт из кармана смятый чек — вчерашний штраф за парковку у рынка *Midi*. По дороге домой на трамвае №81 пересекается с
Бинти, рыжеволосая 12-летняя девочка, живет с отцом-художником в старом доме на окраине Брюсселя, где треснувшие ставни скрипят от ветра. Каждое утро она бежит в школу №17 через парк Де Лакен, обходя лужи с дождевой водой, оставшиеся после ночной грозы. В классе ее лучший друг Амиру, сын марокканского пекаря, всегда приносит теплые круассаны с миндальной начинкой — они делят их за партой, пока
В пригороде Брюсселя, в полуразрушенном доме с облупившимися обоями, Анна, 27 лет, архивистка в очках с толстыми линзами, находит в подвале деревянный ларец. Внутри — перевязанные бечёвкой письма на старофламандском и клык, обёрнутый в газету 1983 года. На кухне, задевая коленкой расшатанную дверцу шкафа, её брат Лукас, безработный музыкант, роняет: *«Это ж чертовски пахнет болотом. Выбрось»*.