Рэйчел Донахью

Миа, пятнадцати лет, заметила царапины на парте в углу класса — три параллельные линии, как от когтей. Вечером у подъезда ее дома Джейкоб, сосед с гитарой за спиной, показал фото: такие же отметины на стене заброшенного моста. "Это началось после того стука", — прошептал он, переключая фонарик телефона. На следующее утро Эмили, младшая сестра Мии, разбила чашку, тыча пальцем в окно: "Там лицо, оно дышало на стекло". В школьной столовой Рико, новичок с перебинтованной рукой,
Лиам копался в двигателе старого «Кадиллака», когда Рейчел ворвалась в мастерскую с газетой в руках. «Опять пропал, смотри», — ткнула пальцем в заметку о третьем исчезновении за месяц. Они оба знали — в Ноксбурге совпадений не бывает. Вечером, за пиццей с ананасами (её странная привычка), Лиам нашел в кармане куртки обгоревшую карту с меткой у доков. «Ты вообще спал эту неделю?» — фыркнула сестра, разглядывая загадочные символы, похожие на её татуировки из снов. На доках, под ржавыми