Вера Тран

В провинциальном городке под Пермью трое одноклассников — Кирилл, Аня и Витя — ищут пропавшую Марину, сестру Кирилла. Витя, сгорбившись за компом в своей комнате с обоями в звездочках, находит в соцсетях последний пост Марины: *«Старый вокзал. Здесь пахнет железом и прошлым»*. Аня, перебирая в руках ключи от «девятки» отца, предлагает: **«Проверим депо. В прошлом году там бомжи прятались»**. Кирилл молча кивает, поправляя рюкзак с фонариком и складным ножом из рыболовного магазина. По пути к
Сергей Бирюков, пятнадцать лет, живет в обшарпанной пятиэтажке на окраине города. По утрам он таскает мешки с углём для соседей, чтобы наскрести на новые наушники, а вечерами прячется в гараже за школой — чинит старый мотоцикл «Восход», который нашел на свалке. Отец, Иван Бирюков, шахтёр с обожжёнными пальцами, кричит за ужином: «Опять воняешь бензином! Собрал из хлама, а теперь как собака на него рычишь». Сергей молчит, ковыряет вилкой кашу, смотрит на трещину в стене, заклееную газетой.
Вот, попробовал переделать текст в более живой и неформальный стиль: Знаешь, история Бориса Жукова — это как будто сценарий для остросюжетного фильма, только вот всё правда. Представь себе: мужик, который полжизни мотался по самым опасным морям — у Африканского рога, где пираты шныряют, как тараканы в общежитии. Старпомом был на торговом судне, ну, типа правой руки капитана. И всё бы ничего, да вот в одном из рейсов их накрыло по полной. Сомалийцы, понимаешь ли, нагрянули как саранча — корабль
Представляете, семья развалилась еще лет шестнадцать назад — Елена, не выдержав северной тоски, сбежала с крошечной Юлей в город. А Сергей? Остался там, среди снегов, с медведями разговаривать, наверное. И вот, спустя кучу лет, является на порог с дурацкой медвежьей шкурой вместо чемодана подарков. "С днем взросления, дочка!" А она его в глаза-то и не помнит. Ну, типа, папа-призрак объявился — кому такое обрадуешься? Юля в свои восемнадцать бунтует, хлопает дверьми: "Ты мне