Руслан Спояло

Сергей затягивал ржавый карабин, пока Ирина перебирала обветренные верёвки в базовом лагере под Эльбрусом. «Кофе кончился, возьми чайник у Димы», — бросил он, поправляя ледоруб с надломленным древком. Дмитрий, в потёртой жёлтой куртке, спорил с навигатором — экран трещал от мороза. Утром на леднике Азау они наткнулись на трещину, прикрытую снежным мостом. Ирина, обмотав лицо шерстяным шарфом, первой пошла в связке. «Не тащи вверх весь рюкзак, оставь консервы», — рявкнул Сергей, когда Дмитрий
Иван, 27 лет, мерзнет на остановке возле «Книжной лавки на Невском», где раскладывает свежие тиражи Достоевского. Его коммуналка в Купчино пахнет сыростью и старыми обоями, а каждое утро начинается с перебранки соседей через тонкую стенку. «Ты опять проспал собрание выпускников?» — Дима, друг с института, тычет в него сигаретой, пока они пьют кофе из граненых стаканов в столовой за углом. Иван молчит, разглядывая трещину на столе — ему не хочется вспоминать, как десять лет назад Саша, его
Представь себе тихий провинциальный городишко, где все друг друга знают лет сто, а новости разносятся быстрее, чем запах свежего хлеба из булочной. Вот в этой-то глуши и крутятся трое дружбанов — Завьялов, Горанин и Забелин. Первый — сыщик от бога, второй — прокураторский «золотой мальчик», а третий... Ну, Забелин-то только из тюрьмы вышел, еле ноги уволок. И вроде бы должны они жить спокойно, да? Ан нет! Словно кто-то взорвал муравейник — одно за другим прут жестокие убийства. Такие, что мороз
Знаешь, иногда думаешь — как они вообще выдерживают? Вот эти парни в железных громадинах под водой, месяцами не видя солнца... Представь: тесные отсеки, вечный гул механизмов, а вокруг — темнота да давление в сотни метров воды. И не сбежишь, даже если прижмет. Как в ловушке из стали, только вместо воздуха — запах машинного масла и пота. А ведь это не киношные герои с идеальной выправкой. Обычные люди, которые каждый день жмут зубы, пока мониторы мигают, а команды звучат сквозь треск связи. То