Найджел Ле Веллен

В маленьком городке Кёнигсброн плотник Георг Эльзер по вечерам прячет в сарае детали для самодельной бомбы. Его сестра Мария замечает опилки на куртке: «Опять возишься с досками? Папа бы ругался...» На фабрике, где он шлифует детали для часов, надсмотрщик Краусс тычет пальцем в чертежи: «Тут неточность, переделывай». Георг молча кивает, позже втискивает динамит в полый металлический цилиндр. В Мюнхене, в пивной «Бюргербройкеллер», он три ночи подряд сверлит колонну за трибуной, притворяясь
Знаешь, взрослые вообще ничего не понимают. Им кажется, дети спят себе спокойно, сопят в подушку — ан нет! Мы-то знаем: самое интересное начинается, когда в доме гаснет свет. Вот тик-так старых часов... тринадцать ударов, ага, не сбились! — и заржавевшие калитки скрипят по-другому. Тут уже сердце ёкает: сейчас! Помню, как сад — этот заросший бурьяном пустырь — вдруг расправлял плечи. Фонари с теплым янтарным светом, платья шуршат, смех девичий звенит, будто бокалы чокаются. А Хэтти... Эх,