Шарль Дешамп

В провансальской деревушке Сен-Клер пожилой винодел Анри Марсо спорит с дочерью Люсиль из-за продажи участка под отели. «Ты разве не видишь, как туристы топчут наши виноградники?» — хрипит Анри, разбивая глиняный кувшин о каменную мостовую. Тем временем итальянский рабочий Карло Феррари, переехавший из Турина, чинит черепицу на крыше кафе «Лаванда», украдкой наблюдая за ссорой. По вечерам он заходит в лавку Жозефины Бланшар, где берет сыр и газету с объявлениями о стройке новой фабрики у реки
Знаете, иногда истории о материнской любви берут за душу так, что не отпускают даже после титров. Вот смотришь на этого парня — сына той самой Каролины — и ловишь себя на мысли: "Боже, как же сложно быть продолжением чьей-то мечты". Каждый его взгляд в кадр будто шепчет: "Я пытаюсь, мам, честное слово пытаюсь", а в горле комком встаёт от этой тихой драмы. Помню, как в одной сцене он стоит у окна, пальцы вцепились в подоконник до белых костяшек — прямо физически чувствуешь,
Представляешь, парень собирается на войну — ну, классика же! — и оставляет свою ненаглядную Амели под присмотр лучшему дружбану. Типа, «Марсель, братан, ты ж как брат, не подведи». А этот Марсель… Ох уж этот Марсель! У него же свои тараканы: денег нет, дядюшка-миллионер при смерти, но наследство даст только женатому. И тут наш гений такой: «А что, если…?» Вот честно, смешно и грустно одновременно. Ну кто в здравом уме решит жениться на чужой невесте ради бабла? Да еще притворяться, будто всё