Денис Суханов

Артём, механик из сервиса на окраине города, ковырялся в двигателе «десятки», когда Катя позвонила в третий раз за день. «Опять эти идиоты с работы достают?» — спросил он, вытирая руки об промасленную ветошь. «Всё норм, встретимся у метро в семь», — ответила она, но в трубке слышался хриплый смех и лязг металла. Вечером Артём ждал её у киоска с шаурмой, разглядывая трещины на асфальте. Вместо Кати подъехала чёрная «Волга»: «Твоя девчонка задолжала, — сказал лысый в кожанке, выдыхая дым. — Ищи
Знаешь, как бывает — влюбишься в институте, и вся жизнь потом крутится вокруг этого? Вот Ваня из нашего атомного городка как раз такой случай. Парень вкалывает на станции, но не потому что грезит реакторами с детства, а из-за Тани. Да-да, той самой рыжей с курса, которая формулы ядерного распада щелкала как семечки. Она-то горела своим делом: защитила диссертацию раньше всех, на совещаниях начальство поправляла. А наш романтик Ванька — ну, знаешь таких: за обедом вместо графиков рисует сердечки
Знаешь, иногда кажется, что старые книги — как машина времени. Вот, например, история одной семьи помещиков… Сначала думаешь: ну, обычные дворяне со своими дрязгами. Но потом втягиваешься и понимаешь — это же не просто персонажи! Как будто автор взял лупу и высветил всю подноготную эпохи: и этот затхлый быт, и странные привычки, и то, как они барахтались, когда почва под ногами вдруг зашаталась после 1861 года. Меня всегда поражало, насколько мертвенными становятся их отношения со временем. То