Джулия Лалонд

Эмили, пятнадцать, въезжает с матерью Лорой в домик с облупившейся голубой краской на улице Седра в Новой Шотландии. Пока Лора распаковывает коробки с книгами по клинической психологии, девочка находит под треснувшей половицей на кухне потрёпанный дневник в пластиковом пакете. На первой странице — детский рисунок маяка, подпись «Кейси, 6Б». Между листами выпадает фото: девочка в платье с кроликом
Мэрила Катберт, в строгом сером платье, осматривает рыжую девочку у порога: "Нам писали о мальчике для фермы. Ты не справишься с коровами". Энн Ширли, с чемоданом из коры, перебивает: "Я доил коз в приюте! И читаю Байрона". Мэтью, в засаленной кепке, прячет улыбку, пока сестра ворчит о "лишнем рте". Вечером Энн моет полы, распевая шотландские баллады — Мэрила
Энн Ширли, рыжеволосая девочка-сирота, попадает в дом Мэрил и Мэтью Касбертов на ферме Зелёные Крыши. Мэтью, застенчивый и мягкий, забирает её с вокзала по ошибке — вместо мальчика, которого они ждали. Мэрил, его сестра, ворчит: «Опять ты всё перепутал!» и собирается отправить Энн обратно. Девочка, нервно теребя потрёпанный чемодан, перечисляет: «Я могу доить корову, печь хлеб, только не
Мэтью Касберт, сутулясь в повозке, везёт рыжую девочку по пыльной дороге к ферме. Аня, упираясь ладонями в сиденье, тараторит о призраках в доме приюта. "Там под кроватью скреблось! Я кричала — никто не верил". В кухне Зелёных Мезонинов Марилла хмурится, разглядывая худые руки приёмной дочери: "Хоть картошку чистить научишься?" Утром Аня проливает чернила на новую скатерть.
Лагерь «Пайнвэй» будто замер в ожидании. Остались считанные дни до заезда отдыхающих, и всё выглядит спокойно. Вожатые лениво болтают, перебирают какие-то вещи, вытягивают эти последние моменты беззаботности перед началом сезона. Казалось бы, обычная суета перед открытием. Но что-то внезапно меняется, словно в воздухе повисла невидимая тревога. А потом... всё сваливается, как лавина. Где-то в