Руджеро Раймонди

В пригороде Парижа, Антуан, архитектор с недосыпом от ночных проектов, сталкивается с неожиданным переездом родителей жены — Бернара и Сильви. Те привозят старый комод с царапинами от кота и поселяются в гостевой комнате, которую Лена, жена Антуана, тайком обещала под кабинет. "Ты же говорил, хочешь быть ближе к семье", — напоминает Лена за завтраком, разливая кофе в треснувшие чашки из бабушкиного сервиза. Бернар, бывший учитель, каждое утро включает радио на полную громкость, а
Знаешь, я недавно посмотрел одну оперную экранизацию — вау, это же надо было так снять! Вместо этих скучных павильонов взяли и укатили куда-то в андалузскую глушь. Представь: бескрайние поля под палящим солнцем, старые беленые деревушки, которые будто сошли с открытки, а в кадре то и дело мелькают скалы Ронды — те самые, что обрываются в пропасть. Жуть, как красиво! Я сначала думал: "Неужели это не компьютерная графика?" Ан нет, оказалось, они реально гоняли актёров по холмам Кармоны,
Знаешь, есть такой старый фильм про одного графа-чудика — Мишеля Форбека. Представь: конец 19 века, богатый эксцентрик, который решил, что счастье человечества — в возвращении в детство. И построил он этакий «храм», где взрослые валяются в гигантских кроватках, слушают какую-то эфирную музыку, а на глазах у них повязки — типа, чтоб ничего плохого не увидели. Утопия, да? Только вот жутковато от этой идеи, честно. Как будто счастье — это насильно зажмуренные глаза и колыбельные из ниоткуда. А всё