Эйдан Шипли

Лиам, в рваной кожаной куртке и с потухшей сигаретой за ухом, приезжает в Хартсвилл — городок, где бензоколонка до сих пор принимает чеки с печатью 90-х. Он заваливается в закусочную *Ржавый колокол*, натыкается на Эмили, которая моет кружки с треснувшим дном. «Ты ж десять лет даже открытку не кинул», — бросает она, не отрываясь от раковины. В углу сидит Джейкоб, их школьный друг, теперь местный шериф — его левая рука в гипсе после «пьяной потасовки с туристами», как он позже соврёт. Лиам
Эмили Картер, 28 лет, каждое утро едет на метро из съемной квартиры в Бронксе до офиса на Манхэттене. Ее синий рюкзак вечно перегружен эскизами: между папками с отчетами для рекламных клиентов торчат тюбики с охрой и ультрамарином. По четвергам после работы она забегает в бар *The Rusty Nail*, где ее друг детства Джейк Моррисон разгружает пивные ящики. «Опять эти чертовы карандаши в стиралке нашли», — ворчит он, протягивая смятый лист с наброском фрески. Эмили фыркает, поправляя распустившийся