В живописной, но суровой Аосте, спрятавшейся среди величественных Альп, судьба испытывает на прочность одного из самых неоднозначных и харизматичных сотрудников полиции. Его прошлое в Риме осталось далеко позади, но воспоминания о бурной жизни в столице всё ещё преследуют его. Он — человек, который привык ходить по грани, и это делает его отличным сыщиком, но также и источником постоянных
Лука, 34-летний грузчик из порта Генуи, натыкается на заброшенный контейнер с кодом «KR-7Z» во время ночной смены. Внутри — женщина лет тридцати с татуировкой в виде шестеренки на шее. Она шепчет: *«Они отследили сигнал… найди Карлу в Неаполе»*, прежде чем теряет сознание. Лука тащит её в свою однокомнатную квартиру над рыбным рынком, где пахнет жареными кальмарами и ржавыми трубами. Его соседка,
Марко, парень в мятом фартуке пекаря, каждое утро замешивает тесто в крохотной пекарне на Via Sant’Angelo. В соседнем доме Лиза, студентка-художница, рисует граффити на ставнях заброшенного кафе — ее пальцы вечно в синих и рыжих пятнах. Их пути пересеклись у лотка с лимонами на рынке Пьяцца-делле-Эрбе: Марко искал цедру для нового рецепта, Лиза спросила, не видел ли он трехцветную кошку. «Она
Лука копался в двигателе «Фиата» 1987 года, когда Марко швырнул ему потрепанный конверт. «Карло хочет, чтобы ты разобрался с грузом в порту к пятнице», — просипел друг, пряча лицо под капюшоном. Лука вытер руки об промасленную тряпку, заметив следы краски на конверте — такие же, как на стене за пиццерией «Донна Роза», где София ночью рисовала осьминога с часами. «Ты в курсе, что он перевозит?» —
Камила, шеф-повар из Рио, прилетает в Неаполь, чтобы заменить сломавшую ногу Карлоту в её семейной кондитерской *Dolce Vita*. Вместо ожидаемого покоя она попадает в хаос: утром её будит соседский спор из-за парковки под окнами, а в пекарне сталкивается с упрямым пекарем Лукой, который отказывается добавлять кокос в традиционный торт *caprese*. «Здесь так не делают», — бросает он, разбивая яйца в
Леонид задержался после смены, протирая масляные руки об рваный подол комбинезона. В раздевалке Марк, затягиваясь *Беломором*, хрипел: «Опять Бурцев заставил трубы чистить?» Сверху грохотали цеховые краны, а через разбитое окно тянуло гарью с мусоросжигательного завода. Дома Ирина, разогревая вчерашние макароны, спросила: «Сколько можно? У Сереги в автосервисе места свободны...» Леонид молча