В центре повествования – семья, вырванная из привычной городской суеты и погружённая в мир дикой природы. Главные герои, измученные давлением цивилизации и бесконечным потоком негатива, решают совершить кардинальный шаг: покинуть городской комфорт и отправиться туда, где царит первозданная тишина и покой. Мать, отчаянно стремящаяся защитить своих детей от разрушительного влияния внешнего мира,
Финн, чьи фотографии заставляют мир замирать в восхищении, является неоспоримой звездой современной арт-сцены. Его творчество украшает экспозиции престижных галерей и страницы изданий класса люкс по всему миру, делая его имя знакомым в кругах ценителей искусства. Несмотря на бурный ритм жизни и постоянное внимание публики, в душе Финна царит неисцелимая пустота, эхо личной трагедии, которую он
Эрих Беккер вернулся в родную деревню весной 1946-го, обнаружив жену Анну в доме с Францем Вебером — соседом, который прятал её от советских патрулей. «Ты думала, я сдох под Сталинградом?» — бросил Эрих, разглядывая треснувшую керамику на кухонном столе. Граница между зонами оккупации разрезала Таннбах пополам: Франц, получив разрешение от новых властей, начал строить лесопилку на восточной
Летом в Берлине Лиза, 22 года, моет чашки в кафе *Kreuzberg Echo*, пряча наушник под фартуком. Её сосед Макс, в рваной куртке, рисует в углу эскизы мостов, которые никто не заказывает. «Ты опять забыл вынести мусор», — бросает Лиза, вытирая пенку с кофемашины. Он хмыкает: «Лучше скажи, когда перестанешь бояться спеть на открытом микрофоне». По вечерам они крадут ягоды с кустов в парке
В Мюнхене, 1948 год. Курт Кестнер, бывший журналист с подрагивающими от кофе руками, копается в архивах городской библиотеки. Его нанимает Эрика Шульц — девчонка лет двенадцати в стоптанных ботинках, называющая себя *«Вторник»*. Она тычет в него газетной вырезкой о пропаже брата-близнеца: *«Вы нашли своего в лагере, вот и помогите»*. Они рыщут по барахолкам возле Виктуалиенмаркта, выспрашивая
Дора, 22 года, с копной рыжих волос, живет с матерью Эльзой и отцом Генрихом в цюрихской квартире с жёлтыми обоями. Эльза, медсестра в очках с цепочкой, каждое утро ставит на стол творог с вареньем, повторяя: «Ты опоздаешь в мастерскую». Дора моет кисти в раковине, краска стекает на треснувшую плитку — рисует открытки для магазина «Блюменштрассе», но Генрих рвёт их: «Хватит ребячеств, ищи
Представь: тихий городок Нойштадт, а там — настоящий переполох! Юная Биби, этакая волшебница-самоучка, влёт спасает двух малышей из горящего дома. Как? Да просто взяла да вызвала дождь из ниоткуда! Ну, «просто»… Наверное, маме-колдунье Барбаре потом пришлось отпаивать её чаем с успокоительными зельями — но зато гордится дочерью, как слонёнок первым бивнем. А тут вдруг главная волшебница
Представляешь, два парня как в ловушке — оба с ума сходят по одной и той же девчонке. Мириам, ну та самая, от которой голова кружится и коленки подкашиваются. Один из них — её давний «огонёк», тот, что годами грел её постель и сердце. А второй? Тот вообще влип по уши: случайно столкнулся с ней на берлинском вокзале, и всё — будто током ударило. Теперь он, как в тумане, пытается понять: это судьба
Представьте: вас приглашают на крутую работу — типа, срочно нужен специалист! — а вы, полный энтузиазма, приезжаете в какую-то глухую деревушку, и… тишина. Никто не в курсе, кто вы, зачем и вообще «ой, а замок? Может, вам приснилось?» Вот так и наш герой — влип по уши. Сначала думал: «Щас разберусь, бумаги покажу!» Ан нет. Местные смотрят, будто он воздух. Объясняет, кричит, стучит кулаком — а