Мира, инженер-механик с облезлым красным ренгеном на запястье, копалаcь в сердцевине гидравлического пресса на заброшенном заводе «Станкострой». Запах ржавого металла смешивался с ароматом жареных баничек из ларька у проходной. «Слушай, Тошо, — крикнула она напарнику, вытирая лоб грязной ветошью, — тут внутри шестерни как будто… перемолоты. Не снаружи. Изнутри». Тодор, перебирая болты в жестяной коробке, хмыкнул: «Опять твои конспирологии. Давай быстрее — через час дождь зарядит, а нам еще
Марко, 27 лет, чинит часы в крохотной мастерской на улочке за базаром «Стара Чаршија». Каждый вторник заходит Злата, соседка-студентка, оставляет сломанный будильник бабушки: «Опять стрелка отвалилась. Дед говорит, если не починишь — выбросим». В её рюкзаке всегда пахнет рахат-лукумом из кондитерской отца. По вечерам Марко поднимается в квартиру над мастерской, где окна выходят на граффити с лицом партизана 1940-х — рисует его Йован, брат Златы, после ссор с отцом-ветераном. «Ты как моль в этой