Минхо, водитель с доставки *KimchiExpress*, заметил первый труп возле парка Ёыйдо — старик в рваном костюме лежал лицом в луже, шея вывернута под неестественным углом. «Опьянение или инсульт», — подумал он, снимая на телефон с треснувшим экраном, пока диспетчер орала в наушниках: «Клиент 34-B жалуется, что банчанук два часа в тепле!» Через три квартала грузовик Минхо заблокировала толпа: офисные работники в галстуках рвали друг друга зубами, разбрызгивая слюну с розовыми пузырями. Соён,
Минхо, 27 лет, каждую ночь тушит горящие лампы в морозильной витрине круглосуточного магазина возле станции Синчхон. Витрина гудит, как старый холодильник его матери. На смене он записывает на обрывках кассовых чеков: «купить новые шнурки», «позвонить сестре», «не забыть выкинуть просроченные кимбапы». В 3:14 заходит Дживон — рыжие волосы в комках акриловой краски, пальцы в синих пятнах. Берет две банки энергетика и лапшу со словами: «Ты опять не спал? У тебя лицо, как у парного риса». Минхо