В канун самого волшебного праздника, когда город утопает в огнях гирлянд и предвкушении чуда, жизнь нескольких людей переплетается самым неожиданным образом. Главные герои готовятся провести тихий вечер в кругу семьи, но судьба имеет на них свои планы. От уставшего офисного работника до одинокой романтичной девушки — каждый из них мечтает о чем-то своем, не подозревая, что грядущая ночь изменит
Анна просыпалась в шесть утра в хрущевке на окраине Харькова. Мать Нина, с одеялом на коленях из-за артрита, просила переставить грелку: «Опять холодная, дочка». На кухне трещал чайник с отколотой эмалью — Анна заваривала ромашку, пока сосед за стеной ругал футбольную команду. Днем она развешивала простыни во дворе, вечерами — тушила помаду в подсобке клуба «Мираж». Оксана, барменша в блестящем
Олег прятал пачку «Примы» под рваным сиденьем школьного автобуса, пока водитель матерился на пробку возле заброшенного химзавода. Через три остановки он выскочил у полуразрушенной пятиэтажки, где Марина рисовала маркером дракона на ржавой трансформаторной будке. «Опять прогулял географию?» — спросила она, сдирая лезвием краску с ногтя. Вместо ответа он протянул ей смятый конверт — квитанции за
Максим, жених из Винницы, обнаружил пустую квартиру Оксаны за три дня до свадьбы. На кухонном столе лежало недописанное письмо с фразой «Прости, иначе нельзя», а на спинке стула висело платье с оторванным шлейфом. В холодильнике стоял торт «Киевский» с надкусанной розой из крема. Подруга невесты, Марина, кричала в трубку: «Она вчера говорила про старый колодец за мельницей, ты туда лазил?» По
Сергей Михалыч, механик с обожжёнными пальцами, коптил в гараже за «Жигулями» шестой модели. Жена Ольга звонила каждые два часа: *«Сколько можно в этой консервной банке ковыряться? Машка сапоги просит, а у нас даже на хлеб…»* Он глушил телефон в ящике с гайками, вытирал ладонью масляные разводы на потрескавшемся экране. В углу гаража валялся старый двигатель от «Волги» — притащил с помойки возле
Марьяна, в потрёпанной кофте с запахом дыма от печки, разгружает ящики с клубникой на рынке возле Житнего рынка в Киеве. По вечерам она звонит младшему брату Тарасу, который остался в селе под Черкассами с бабушкой Лидой, глуховатой на левое ухо. «Скоро приеду, – кричит она в трубку, перебивая гудение трактора за окном, – купила тебе кроссовки, как просил». Тарас молчит, только слышно, как
Ольга, бухгалтер из киевской хрущевки, каждое утро начинала с проверки потолка — соседка сверху, Ирина, снова залила кухню. «Опять ваши цветы устроили потоп? — орала Ольга, стуча шваброй по трубам. — Я вам счет за ремонт вышлю!» Ирина, рыжая мамаша с лаком для ногтей *«Эйвон»*, только хрипела в ответ: «Сама виновата — нечего подслушивать, как я с Лехой в ванной ругаюсь». Вечером они сцепились у
Вот, представляешь, Кирилл Макаров — парень, который вылетел из архитектурного с красным дипломом. Все дороги вроде открыты, да ещё невеста — красотка Вика, папина дочка с кучей связей и денег. Но нет же! Упёрся наш герой: принципы, мол, дороже. Никаких тестяных протекций, хоть тресни. Да и вообще сообразил — они с Викой будто с разных планет: она в шёлках да клубах, он — в чертежах и идеалах. В