В древние времена, когда пески Аравии скрывали тайны под вечным небом, рождались легенды о волшебных созданиях, рожденных из самой сути пустыни. Эти существа, невидимые для глаз, но ощутимые сердцем, были воплощением дикой свободы и природной магии. В сердце этих бескрайних песчаных просторов, где миражи играют с разумом, судьба переплела пути маленькой девочки Ниры и вороного жеребенка, которого
Арджун, индийский шахтер из Джаркханда, каждое утро завязывает потрепанный платок на лице, чтобы пыль не въедалась в легкие. Его жена Майя в хижине из гофрированного железа жарит папад на керосинке, приговаривая: «Снова в ту же дыру? Хоть бы премию дали за переработки». На шахте, где бетонные опоры скрипят под весом пластов, Арджун натыкается на трещину с синим минералом, светящимся в темноте.
Лера, 17 лет, в рваных кедах протискивается между киосками на рынке Соуэто, спрашивает у торговца кукурузой: «Сизве тут был? В красной куртке?». Брат пропал три дня назад после ночной смены в ремонтной мастерской. Дома мать молчит, перебирает фотографии, на одной — отец в спецовке с логотипом закрытой шахты «Маponeng». Вечером Лера лезет через дыру в заборе за старым грузовиком, находит в куче