Семья Гуреевых переживает кризис: их некогда крепкий союз рушится под натиском повседневных проблем. Ольга, уставшая от постоянных разногласий, готова подать на развод, а Сергей, успешный фотограф, погружен в работу и не замечает, как отдаляется от близких. В это время их дети, Антон и Настя, страдают в тени родительских конфликтов. Но судьба готовит им неожиданный поворот. Сергей получает
Когда жизнь успешного архитектора Макса внезапно переворачивается с ног на голову, он получает неожиданный шанс переосмыслить свои приоритеты. Внезапная смерть его отца, с которым Макс не поддерживал отношений долгие годы, оставляет ему в наследство не только старый дом на берегу моря, но и загадочный дневник. В этом дневнике скрыты секреты, которые могут полностью изменить его представление о
Лера в потёртой кожаной куртке натыкается на смятый листок в почтовом ящике — координаты и корявая надпись: *«Нашли меня. Если что, спроси у Славы „Утёса“»*. Артём не выходил на связь три недели. Она тащит Глеба, своего напарника с тату дракона на шее, в приморский городишко, где пахнет рыбой и мазутом. Его квартира — дверь сорвана, внутри разбитая гитара и пустые бутылки «Жигулёвского». В баре
Анаит, бухгалтер в небольшой фирме на улице Арам, каждое утро покупает лаваш у торговца Гагика возле рынка «Вернисаж». Её сосед Армен, инженер-строитель, вечно опаздывает на автобус №15, пока однажды не врезается в неё, рассыпая папки с чертежами. «Ты всегда так извиняешься, или только когда ломаешь чужие каблуки?» — бросает Анаит, подбирая бумаги с мокрого асфальта. Армен, пряча улыбку, замечает
Аревик, 24 года, возвращается в родное горное село Цахкадзор после учебы в Ереване. Отец, Армен, 58 лет, жесткий винодел, встречает дочь холодно: «Ты тут с городскими идеями продержишься неделю». В доме — треснувший самовар, запах сушеного чабреца, на полу вязаные ковры с выцветшими узорами. Аревик пытается модернизировать семейный погреб, но Армен ломает новую систему терморегуляции: «Вино дышит
Анаит, 34 года, шьёт свадебное платье в ателье на проспекте Маштоца, когда звонит муж Армен. "Опять задержишься? Соседи видели, как Сурен бегал по двору в одних носках", — ворчит он, поправляя очки. Они живут в пятиэтажке на улице Амирян: детские машинки валяются под диваном, а на кухне пахнет базиликом из банок с маринованными овощами. Вечером Армен ставит на стол долму и говорит:
Гаянэ, 23 года, каждое утро торопилась на рынок «Вернисаж» в Ереване, чтобы продать керамику, расписанную бабушкиными узорами. В углу прилавка валялся потрепанный блокнот с набросками ее мечты — дизайнерского магазина в старом здании мельницы у реки Раздан. Армен, ее брат, ворчал, закидывая коробки в микроавтобус: «Снова эти горшки? Лучше бы кофе варила». Однажды утром они нашли в мастерской
Анаит каждое утро начинала с плиты — жарила яичницу с помидорами, пока дети, Лилит и Армен, спорили из-за ванной. «Ты вчера полчаса воду лила, сегодня моя очередь!» — кричал Армен, стуча кулаком в дверь. Школа в районе Норк-Мараш, куда Лилит вечно опаздывала, магазинчик у дома, где Анаит брала лаваш в кредит — из-за цен, выросших после ремонта дорог. Муж Арам пропадал на стройке за городом,
Представь: сидишь ты на каком-то пафосном шахматном турнире, весь в галстуке и напрягаешь извилины над доской… И тут бац! — в руки армянскому гроссмейстеру Тиграну влетает не просто камушек, а легендарный рубин Тамерлана. Ну, типа «берите, ребята, храните древности» — только вот музею, похоже, не сказали. А тут ещё Мурад подтягивается — ворюга со стажем, да такой, что мафия сама ему в спину