В самом сердце величественного города, где роскошь соседствует с тайнами, живет отважная молодая женщина, чья жизнь течет в золотой клетке высшего общества. Но её дух жаждет свободы и приключений, и когда в город приходит ужас — загадочный серийный убийца, — она видит в этом вызов, который не может проигнорировать. На её стороне — преданный и мудрый дворецкий, обладающий не только безупречными
Лейла, бухгалтер из Мадрида, замечает странности: в её квартире пахнет жасмином, хотя она использует только лаванду. На рынке Ла-Латина, пока продавец Хуан кричит *"¡Pulpo fresco!"*, она сталкивается с Софией, которая копирует её жесты. *«Ты украла мою сумку»,* — Лейла хватает её за рукав. *«Нет, это ты взяла мою»,* — София показывает идентичный рюкзак с потертой нашивкой в виде якоря.
Эмилио, худощавый парень в потертом плаще, каждое утро вытирал лужи у входа в антикварную лавку на улице Каррер-де-Петричол в Барселоне. Его ботинки, пропитанные запахом старой бумаги и дождевой воды, скрипели на ступенях. «Опять тучи клубятся, как старые газеты», — бурчал он, поправляя очки, заляпанные каплями. В четверг, когда ливень затопил рынок Бокерия, он столкнулся с Софи — рыжеволосой
Лус, 22-летняя бариста из кафе в Кондесе, целыми днями ретуширует фото для своего инстаграма на треснувшем экране Xiaomi. Ее соседка Паула, торгующая подделками корейской косметики, замечает в ленте знакомый градиент губ. «Ты даже фильтр не поменяла, это мой макияж!» — шипит она, разбивая чашку с остатками рафа. «Ну и что? Ты сама слизала его с той блогерши из Лос-Анджелеса», — огрызается Лус,
Лукас, бывший курьер мадридского клана Лос-Эрманос, чинит старый Seat Ibiza в гараже на окраине Барселоны. В дверь вваливается Карла, детектив с облупленным лаком на ногтях, тычет в него папкой с фото его бывшего босса, Рикардо: «Скажи, где он зарыл контейнер с кокаином, и я закрою глаза на твои грехи». Лукас вытирает руки тряпкой, пахнущей бензином: «Ты же знаешь, святые в церквях молчат не из
Карлос Мендоса, 28-летний бармен из Гранады, каждое утро заваривает *ча мате* с мятой — привычка из прошлой жизни, о которой он молчит. На рынке *Меркадо Сан-Агустин* он натыкается на Лусию Валькарсель, художницу, рисующую граффити на стене старой пекарни. «Ты же ненавидел толпу в прошлый раз», — бормочет он, наблюдая, как она смешивает краски в пластиковом ведре. В её голосе, когда она просит