В центре внимания оказывается молодая врач, решившая кардинально изменить свою жизнь, сменив уютные британские улицы на экзотическую Индию. В поисках новой судьбы, она прибывает в маленькую больницу, затерянную среди пышных джунглей и золотых песков. Здесь, в окружении потрясающей красоты и невероятных контрастов, ей предстоит столкнуться с реальностью, которая не всегда так же солнечна, как
В мире, где каждое неверное движение может стоить жизни, бывший спецназовец Джон Портер получает шанс исправить ошибки прошлого. Семь лет назад его операция в Ираке завершилась катастрофой, изменившей его судьбу и оставившей след в сердце. Теперь, когда новая угроза нависла над миром, Портеру предоставляется возможность восстановить свою репутацию и, возможно, обрести внутренний покой. Его цель —
Когда спокойная и размеренная жизнь в солнечной Испании вдруг превращается в водоворот непредсказуемых событий, на передний план выходит героиня, чье прошлое окутано тайной. В центре повествования оказывается женщина, чья идентичность вызывает больше вопросов, чем ответов. После шокирующего ограбления, которое становится катализатором стремительных перемен, она вынуждена бросить вызов не только
В мрачных водах реки Грин скрывается тайна, способная повергнуть в ужас даже самых опытных детективов. Серия жестоких убийств молодых женщин, живущих на грани общества, ставит под удар репутацию полиции и оставляет след из боли и страха. Дейв Райхерт и Роберт Кеппел — детективы, которым поручено это безнадежное дело, сталкиваются с отсутствием улик и запутанными следами, словно сам маньяк играет
Лайла Мерсер, 17 лет, каждое утро заезжала в кафе *Green Bean* на углу 5-й улицы перед уроками в школе Риверсайд. Ее подруга Зак Торрес, вечно опаздывающий, однажды швырнул стакан с колой так резко, что тот завис в воздухе, будто вцепился в невидимую нить. «Ты это видела?» — прошептал он, пока бариста Джина смотрела на них, перетирая бокалы. Через неделю Лайла, протирая пыль в доме бабушки,
Итан, 19 лет, подрабатывал разгрузкой ящиков с углём у доков Шеффилда. Его сестра Лила, в растянутом свитере и с поцарапанным смартфоном, торчала в закусочной "Красный котёл", уговаривая повара-турка дать ей порцию картошки фри в долг. "Денег до пятницы не видать, — бормотал Итан, вытирая сажей руки о рваные джинсы, — если не вмажемся в ту историю с грузовиком". Их квартирка
Лéа Моро приехала в Сен-Мало на поезде, завернув в платок с выцветшим узором — тот самый, что подарила бабушка перед её переездом в Париж. На перроне её ждал Ханс Беккер с потёртым фотоаппаратом «Практика», который он пытался починить, откручивая винты перочинным ножом. «Опять застряла плёнка?» — спросила Лéа, доставая из сумки леденец со вкусом лаванды. «Нет, объектив. Сломался в Штутгарте,
Карлос, 17 лет, чинил потрескавшийся ремень ГРМ в гараже за домом тёти Розы в Ист-Лос-Анджелесе, когда заметил на капоте отпечаток ладони, светящийся как неон. «Ты опять забыл про обед», — крикнула Миа, переступая через разлитую антифризом лужу. Она принесла тако с карне асада, но вместо еды вытащила из кармана потёртый блокнот с такими же символами, что и на машине. Вчера на рынке Соноры у её
Представляешь, правительство в панике скинуло доктору Молли Кэфри что-то вроде: «Ну-ка, собери учёных и разберись с этой инопланетной фигней, пока все не сдохли!» А всё из-за одного проклятого корабля посреди океана — экипаж там натерпелся такого, что волосы дыбом. Говорят, сначала увидели что-то… Ну, типа, не пойми что торчит из воды. Потом грохот, будто сама земля треснула. И понеслось. Крысы с
Океаны... Кажется, мы знаем о космосе больше, чем о том, что скрывается под километрами солёной воды. А что если там, в кромешной тьме, уже давно шевелится что-то чужое? Что-то огромное, древнее и совсем не дружелюбное? Представьте: Лора, учёная-морская волчица, спускается на дно Атлантики в своем железном пузыре — батискафе. Включила прожекторы, а там... Нет, это не те милые медузки с учебников
Представляешь, две подружки — Петула и Дороти — которые уже просто *выворачивало* от своих парней. Ну знаешь, как бывает: вроде всё нормально, а потом бац — и каждая их привычка начинает бесить так, что аж зубы сводит. Тони там с его вечным «да ладно, ты преувеличиваешь» или Брайен, который... Ой, даже вспоминать не хочу. Тошнота какая-то, а не любовь. Когда от Тони наконец избавились, Дороти аж