Когда Светлана возвращается в родной город, чтобы позаботиться о больном отце, она и представить не могла, как её жизнь изменится. Оставив позади блестящую карьеру в мегаполисе, она устраивается в местный банк, где судьба сводит её с Антоном, бывшим одноклассником и первой любовью. Они не виделись много лет, но искра, некогда вспыхнувшая между ними, разгорается с новой силой. Однако их чувства оказываются под угрозой. Мать Антона, мечтая о выгодном союзе с дочерью влиятельного бизнесмена
Иван и Катя, которую он нежно звал «Соловейка», встретились в детском доме. Их юношеское чувство окрепло и обещало перерасти в настоящую любовь, но судьба распорядилась иначе. Ивана усыновила состоятельная семья Багровых, а Катя привлекла внимание чиновника Голубева. В новой семье Иван подружился с дочерью Багровых, Светой, чья красота не меркла даже оттого, что девушка была прикована к инвалидной коляске. Родители видели в будущем свадьбу Ивана и Светы, надеялись, что ребёнок, рождённый
Лида, библиотекарь с Васильевского острова, каждое утро кормила рыжего кота Марсика дешёвым паштетом «Мурзик» и протирала пыль с советских фолиантов. В четверг, развешивая белье на балконе хрущёвки, она заметила, что сосед снизу, ветеран-алкоголик Валерий Петрович, не шевелится в кресле уже два дня. «Марсик, ты опять на подоконнике сидишь? Слезай, а то Валера опять в дверь пнёт», — бросила она, но труп нашли позже — с синяком под глазом и пустой бутылкой «Столичной». В сумке Валеры Лида
Анна Гурова, хирург из минской горбольницы №4, в ночную смену пропускает симптомы перитонита у Петра Сидоровича — пенсионера с язвой в анамнезе. За окном — мартовская слякоть, в палате пахнет йодом и старыми одеялами. «Давление в норме, живот мягкий», — бормочет она, заполняя историю болезни, пока пациент жалуется на холодный пот. Утром Петра увозят на «скорой» с прободением — Анна находит в карте свой почерк: *«болевой синдром купирован»*. В раздевалке коллега Николай, разогревая в
В провинциальном городке под Пермью, где деревянные дома соседствуют с облупленными хрущёвками, 32-летняя медсестра Лена находит в кармане умершего отца, слесаря Николая, потрёпанный конверт с адресом в соседнем районе. Внутри — фотография женщины в платке и записка: «Прости, я не смог сказать». Её младший брат Антон, вечно в масляной спецовке с местного завода, отмахивается: «Брось копаться — он давно не наш». Но Лена едет на автобусе через промзону, где в окнах цехов мерцают огни. На месте —
Кирилл, водитель скорой с татуировкой якоря на запястье, каждое утро размораживал «Газель» во дворе гаража на улице Советской. В кармане — смятая пачка «Беломора», последняя сигарета приклеилась к губам на морозе. «Опять в пятый микрорайон по колдобинам кататься», — бурчал он, вытирая запотевшее стекло рукавом заношенной куртки. Анна, учительница химии в школе №14, в это время раскладывала в учительской тетради с контрольными, поправляя очки с треснувшей дужкой. Их столкнула очередь в «Магните»
Марина Семёнова, учительница химии из Тобольска, получила повестку в пятницу, когда проверяла тетради в хрущёвке с облупившимися обоями. «Тебе в суд, — сказала завуч, заглянув в кабинет. — Присяжной назначили». Дело касалось Сергея Колосова, владельца местного мясокомбината, обвиняемого в поджоге склада конкурента. На первом заседании Марина заметила, как дрожали пальцы у обвиняемого, когда он поправлял очки — старые, с поцарапанными линзами. В перерыве она купила в ларьке чебурек с липкой