Амбициозный застройщик, вдохновленный своими грандиозными планами, решает преобразовать только что купленную землю в масштабный проект. Однако вскоре возникает неожиданная преграда — на территории расположена ферма под названием «Рождественская ёлка», которая имеет нескольких владельцев. Для каждого из них это место — часть семьи, воплощение традиций и кладезь воспоминаний, что делает их
Эмили, ведущая утреннего шоу на радиостанции CKRW в Монреале, каждое утро ворчала на джезвей-плейлист, который новый звукорежиссер Джейк втискивал между ее рубрикой о городских событиях и рекламой велнес-клуба. «Ты думаешь, мои слушатели — это девяностолетние таксисты? — бросила она, сминая бумажный стаканчик из-под кофе. — Здесь не Торонто, тут люди слушают инди-фолк, а не блюз». Джейк,
Джейкоб, 14 лет, нашел запертый сундук под кроватью на чердаке своего дома в Милуоки. Внутри — потрепанный дневник с пометкой "1982" и фотография мужчины в очках, похожего на деда, погибшего при пожаре. На следующий день в гараже он услышал стук из вентиляции: "Если хочешь знать правду о Лоретте, приходи к элеватору после семи". За ужином мать, разогревая застывшую лазанью,
Лиа Мартин, 32 года, работает в публичной библиотеке Монреаля, сортирует ветхие издания французской классики. Каждое утро покупает латте в кафе *Chez Martine*, где сталкивается с Майклом Рено, инженером-строителем, который вечно роняет сахарные пакеты из-за дрожи в левой руке — последствие аварии на стройке год назад. «Ты снова перепутал «Мадам Бовари» с детективами Сименона», — бросает он,
Эмили, архитектор из Монреаля, получает от тёти Марго ржавый ключ и письмо с просьбой приехать в Сент-Этьен. В доме детства, пахнущем сосновой смолой и плесенью, она находит на чердаке коробку с дневником матери, где та пишет о «выборе, который сломал две жизни». Записка выпадает между страниц: *«Прости, я не могла сказать правду. — И.»* В кафе на углу улицы Сен-Луи Эмили сталкивается с Люком,
Эмили Харт, тридцатидвухлетняя реставратор мебели из Ванкувера, получила письмо от юриста с печатью провинции Онтарио — ей достался полуразрушенный особняк викторианской эпохи в городке Стоунбрук. Тетя Маргарет, которую она видела только на пожелтевших фото в кружевных платьях, завещала дом с условием: Эмили должна жить в нем год, иначе здание перейдет муниципалитету. Переезд начался с
Лив Нолан, шеф с Мишленовской звездой, приезжает в Сноу-Пайн после шести лет молчания с братом Беном, который теперь управляет захудалым пабом *The Spruce*. В чемодане у нее — контракт на кейтеринг для семьи Уэстморов, местных магнатов. Бен, в растянутом свитере и с пятном муки на щеке, ворчит: «Тыквенное рагу вместо индейки? Ты хочешь, чтобы они нас высмеяли?» Лив достает старую медную кастрюлю
Мика, 27 лет, пекарь в крошечной кондитерской на окраине Оттавы, носила один и тот же потертый шарф с оленями — подарок младшей сестры, погибшей в ДТП под Новый год. Каждое утро она замешивала тесто под треск радио: *«Скидка на искусственные елки — 40% в супермаркете Greenfield!»* Ее жизнь — цикл из муки, марципана и избегания праздничных витрин на Спаркс-стрит. Встреча с Алексом, местным
Эмили, повар в захудалом ресторане La Courgette, натыкается на рассыпанную муку в подсобке и ругается сквозь зубы: *"Опять Лукас забыл закрыть мешок"*. Она мечтает о собственном кафе, но копит годами. На рынке Монреаля сталкивается с Софи, которая торгует миндальными круассанами и спорит с покупателем: *"Корицу кладу только в яблочный штрудель — и точка"*. Софи арендует
Эмили Реннер, младший архивариус в городской библиотеке Торонто, находит в дедушкином комоде потёртую коробку с обручальным кольцом 1940-х годов. Внутри — записка на идише: *"Для Лейлы, пока война не заберёт нас"*. Дед, Оскар, никогда не упоминал Лейлу. Эмили подключает брата, Джейкоба, механика из автосервиса на Кенсингтон-авеню. За пивом в гараже, под треск хоккея по радио, они
Лена, 17 лет, приезжает в городок Фрост-Пайн к бабушке Марте после развода родителей. В старом доме пахнет корицей и хвоей, на кухне валяется открытка с отцом, которого она не видела пять лет. На заправке «Элмерс Ойл» местный парень Джейк, в потертой куртке с нашивкой хоккейного клуба, помогает ей починить проколотую шину: *«Тут каждую зиму гвозди на дорогах – как традиция»*. Он таскает в рюкзаке
Джей в рваной хоккейной майке «Торонто Мейпл Лифс» тащит за собой Молчаливого Боба через парковку школы Деграсси. В руках у Боба — потрёпанный блокнот с рисунками, где он изображает местных подростков в виде антропоморфных хот-догов. «Чувак, тут даже туалеты пахнут отчаянием», — бормочет Джей, закуривая за углом спортзала, пока Эмма Нельсон в розовой кофте пытается объяснить подруге Мэнни, почему
Представь: рыжая Джуд, которой вечно доставалось от родителей за «ну когда ты уже возьмёшься за ум», а она вместо учебников гитару обнимала. И вот бац! — эта девчонка, с веснушками и упрямым подбородком, берет да выигрывает тот самый конкурс, про который все твердили: «Да кому это надо?». Все ахнули, конечно. Бабушка её чуть в обморок не грохнулась, а папаша, кажется, впервые за десять лет