Джон Кент Харрисон

В Стоакровом лесу рыжая медведица с вытертым пятном на спине ищет мёд, роясь в старом пне. Рядом копошится полосатый Тигр, вечно путающий ветки с зонтами: *«Винни, твоя шляпа опять в муравьях!»* — кричит он, тыча лапой в развороченный улей. Винни, облизывая лапы, тянется к банке с надписью *«Кристоферу от мамы»*, спрятанной под корнями дуба. Поросёнок в клетчатом фартуке чинит крышу своей хижины
Мэрила Катберт, в строгом сером платье, осматривает рыжую девочку у порога: "Нам писали о мальчике для фермы. Ты не справишься с коровами". Энн Ширли, с чемоданом из коры, перебивает: "Я доил коз в приюте! И читаю Байрона". Мэтью, в засаленной кепке, прячет улыбку, пока сестра ворчит о "лишнем рте". Вечером Энн моет полы, распевая шотландские баллады — Мэрила
Энн Ширли, рыжеволосая девочка-сирота, попадает в дом Мэрил и Мэтью Касбертов на ферме Зелёные Крыши. Мэтью, застенчивый и мягкий, забирает её с вокзала по ошибке — вместо мальчика, которого они ждали. Мэрил, его сестра, ворчит: «Опять ты всё перепутал!» и собирается отправить Энн обратно. Девочка, нервно теребя потрёпанный чемодан, перечисляет: «Я могу доить корову, печь хлеб, только не
Мэтью Касберт, сутулясь в повозке, везёт рыжую девочку по пыльной дороге к ферме. Аня, упираясь ладонями в сиденье, тараторит о призраках в доме приюта. "Там под кроватью скреблось! Я кричала — никто не верил". В кухне Зелёных Мезонинов Марилла хмурится, разглядывая худые руки приёмной дочери: "Хоть картошку чистить научишься?" Утром Аня проливает чернила на новую скатерть.
Знаешь, иногда самые простые вещи оказываются важнее всего. Вот Сьюзи только выписалась из больницы — врачи сказали, без постоянного присмотра никак. А Дункан, ее муж, вместо того чтобы ныть или паниковать, вдруг решает: «А давай-ка устроим праздник посреди этого бардака!» Представь: декабрь, морозец щиплет щеки, а во дворе вырастает это громадное колесо обозрения. Не аттракцион в торговом
Знаешь, иногда истории прошлого просто берут за душу. Вот как эта — про Ирену Сендлер. Обычная женщина, работала в варшавском здравоохранении, но в войну всё перевернулось. И она… да как вообще такое возможно? Рисковала всем, чтобы спасти детей из гетто. Две с половиной тысячи! Это ж целый город малышей, которых она буквально выдернула из ада. Представляешь? Подполье, постоянный страх, а она