Глен Баррето

В Мумбаи, на переулке возле рынка Кроуфорд, 19-летний Риши торопливо перебирает груды старых радиодеталей в лавке дяди Санжива. «Опять опоздаешь на лекции, — ворчит Санжив, поправляя очки, заляпанные маслом. — Сначала допили схему для мистера Капура, иначе клиент передумает». Риши, пряча под столом потрёпанный блокнот с эскизами роботов, бормочет: «Через час закончу… Может, вечером отпустите пораньше? Хочу в порт показать Амине новые чертежи». За окном рикша кричит на пьяного туриста, не
Знаешь, история этого мальчишки Микки… Ну, вроде бы всё у него было классно: семья как с открытки, лучший друг Бонни (это ж собака, да?), да ещё Митика — этакая старшая сестра-ангел, которая в 23 года опекала его как родного. А потом — бац! — жизнь взяла и разбилась, как ёлочная игрушка на кафеле. В один день он узнаёт, что он… приёмный. Да не просто узнаёт — Митика вдруг начинает звать его «Ребенком» с этой странной интонацией, будто он экспонат в музее. Представляешь? В двенадцать-то лет! Ну