Ruth Caudeli

Камила, девушка из Боготы, каждое утро замешивает тесто для эмпанадас в крошечной пекарне на углу улицы 19. Ее пальцы в муке, радио трещит о забастовках учителей, а через окно пробивается запах жареных блинчиков из соседней ларька. В Нью-Йорке Лиам, студент-недоучка с синей прядью в волосах, крадет баллончики из магазина художников. «Ты снова проебал лекцию?» — хрипит ему в трубку сосед по
Камила, 23 года, работает в аптеке на углу улицы 7-й, развешивает витамины на полках и прячет под прилавок потрёпанный блокнот со стихами. Её сосед Алехандро, юрист из офиса на проспекте Боливара, втискивается в автобус №K12 каждое утро, поправляя галстук с пятном от кофе. Их пути пересекаются в парке Сан-Исидро, где Камила кормит голубей крошками от *arepas*, а Алехандро роняет папку с
Камила, 17 лет, протирает стойку в кафе *La Orquídea* на краю Медельина, пока за окном дождь барабанит по жестяным крышам. В кармане её потёртых джинсов лежит записка от пропавшего отца, Рауля: *«Найди станцию „Соль“ в метро. Тамбьорк – ключ»*. Запах жареных буньелос смешивается с гулом голосов, когда мужчина в мокром плаще садится у стойки. «Твой отец ошибался насчёт частоты 12.8 Гц», — бросает
Эмилия, колумбийская журналистка с шрамом на левой руке, нашла в архиве лондонской библиотеки письмо 1943 года с упоминанием клиники «Серафина». Там же встретила Ингрид — датский врач, которая искала записи о пропавшей бабушке. «Ты тоже наткнулась на эти цифры? 12-7-22 — это не дата», — прошептала Ингрид, разворачивая схему тоннелей под Копенгагеном. В кармане у Эмилии лежала фотография её