Джек Е. Белл

Эмили, бариста из Бруклина, в перерывах между сменами листает приложение для изучения болгарского. Письмо от нотариуса в Софии застает ее врасплох: тетя Лора, о существовании которой она узнала только из пожелтевших фотографий, оставила ей старую квартиру возле бульвара Витоша. В аэропорту её встречает Виктор — высокий, в кожаной куртке с пятном от прополиса на рукаве. «Добро пожаловать в ад с лавандовым запахом», — усмехается он, принимая чемодан с наклейкой *I ♥ NY*. В квартире с
В рыбацком поселке на скалистом берегу Лиза Морозова, журналистка из Питера, копается в архиве полуразрушенной библиотеки. Ее кроссовки в пыли от рассыпающихся газет 80-х. «Имена пяти девушек совпадают с табличками на куклах в старом сарае», — бормочет она, переписывая заметку о пропажах. Местный рыбак Максим, в рваном свитере с запахом рыбы, заглядывает в окно: «Спроси у Маргариты из маяка. Она дочь того кукольника». Вечером Лиза находит в мастерской куклу с собственным лицом — волосы из
Мэйзи копошилась в подсобке за кухней, переставляя банки с консервированными сверчками, когда заметила треснувшее яйцо под грузовиком старых простыней. "Том, глянь-ка! — крикнула она брату, доставая карманный фонарь. — Думаешь, оно из той кладки, что аллозаврица потеряла в марте?" Том, чиня сломанный лифт, бросил гаечный ключ в ящик: "Тащи инкубатор из кладовки Бертры. Только смотри, чтобы Шеф не унюхал — опять ворчать будет про санитарные нормы". К вечеру в отеле объявились
Эмили Кэрроу, библиотекарь с облупленным лаком на ногтях, возвращается в Грейс-Харбор — прибрежный городок, где улицы пахнут солью и рыбьим жиром. В старом доме с протекающей крышей она находит дневник Сюзанны Холбрук, своей прабабки, обвиненной в колдовстве в 1892-м. На страницах — рисунки крыльев летучих мышей и рецепт отвара из папоротника. Сестра Эмили, Марта, парикмахер с татуировкой якоря на запястье, смеется над этим, пока их соседка не исчезает, оставив на кухонном столе лужицу черной