Виталий Скородумов

Маша, Кирилл и Лена учатся в одной школе на Васильевском острове. После уроков Кирилл замечает у гаражей за домом №12 по Среднему проспекту бледные силуэты, которые тают в воздухе. «Ты опять про свои тени?» — фыркает Лена, поправляя рюкзак с клюшкой для хоккея. Но вечером Маша, возвращаясь с репетиции по вокалу, видит в подъезде старуху в платке, которая исчезает, пройдя сквозь стену. На
В душной квартире на Выборгской стороне Владимир Ильич, в стоптанных ботинках, расхаживает между столом с картами и самоваром. Зиновьев, облокотившись на подоконник, мнёт папиросу: *"Володя, финская граница — два дня на лошадях. Сейчас или никогда"*. Надя, перебирая стопку листовок у печки, вставляет: *"В Швейцарии хоть сыр есть, а здесь — опять селёдка"*. За окном — грохот
Сергей, механик из автосервиса на окраине Москвы, возвращался домой с запахом бензина на рубашке. Ольга, его жена, сидела на кухне в хрущевке, заваленной тетрадями по литературе. «Хлеб опять не купил?» — бросила она, не поднимая глаз. В углу, за столом с отколотой краской, их дочь Катя дорисовывала фломастером третьего человечка в школьном альбоме. Сергей молча достал из холодильника банку
Знаешь, есть такой сериал про людей из ЗАГСа — тех самых, кто день за днём сталкивается с нашими самыми важными, пронзительными моментами. Представляешь? В одной комнате парочка дрожащими руками заполняет бумаги на свадьбу, смеётся, краснеет, а за стеной уже кричат друг на друга те, кто когда-то тоже так же волновался у того же стола. Жизнь, как она есть — без прикрас и глянца. Иногда смотришь и
Знаешь, есть в нашем МВД одна контора — тихий ужас, о которой даже свои не в курсе. Полковник Игнатов, их серый кардинал, сливает им задания через черный ход: там и порнуха, и секс-рабство, и живой товар как на конвейере. Жуть, да? Но ребята там не из робкого десятка — мозги, стальные нервы и девчонки, которые в перестрелках как на свидании выглядят. А потом бац — в одном из этих подпольных