Бата Недич

В селе Дубровка, затерявшемся среди сосен, пятнадцатилетняя Анна штопала платье у потрескивающей печки. Егор, её брат, на кухне возился с сломанным капканом, обдирая пальцы о ржавые пружины. «Папа третий день не возвращается», — бросила она, ковыряя нитку зубами. В ответ хлопнула дверь — на пороге стояли двое в шинелях с чужими нашивками. Выстрел пробил замерзшее окно, отец упал на порог, захлебываясь кровью. Мать закричала, схватив чугунную сковороду, но солдат ударил прикладом по виску. Дети
В пятиэтажке на Оболони пенсионерка Галина Семеновна каждое утро вытирает подоконник тряпкой, присматривая за двором. Её соседка снизу, Людмила, кричит через балкон: «Васька опять на помойке шарится, вашего прикормила!» Галина бурчит: «Мой Барсик не шляется», но прячет остатки селёдки в холодильник. На четвёртом этаже у Коваленко с утра грохот — Виктор роняет гаечный ключ, пытаясь починить кран. Жена Ирина достаёт из сумочки квитанцию за репетитора: «Ты хоть понимаешь, Артёму вуз светит только
Оксана, продавщица из магазина «Світанок», каждое утро видит, как Сергей, сантехник из ЖЭКа, ковыряет костяной отверткой старую трубу в подвале. «Опять кипяток отключили? — кричит Марья Ивановна с пятого этажа, высовываясь в окно. — У меня белье в тазу закипает!» В подъезде пахнет жареным луком и сыростью, а на третьем этаже треснутая плитка у двери 32-й квартиры — след от скандала, когда соседка Галя обвинила Оксану в краже пенсии. «Ты мне сдачи с пятисот не додала! — тыкала пальцем Галя. —
Арина Шагина приезжает в станицу на рассвете, чемодан с потрескавшейся кожей волочится по пыльной улице. В доме отца-атамана пахнет сыростью и полынью — окна забиты досками, на столе осталась недопитая бутылка самогона. Марфа, соседка в выцветшем платке, шепчет за порогом: *«Сердце не выдержало, говорят… А только кто его знает, как оно там было»*. В сундуке под кроватью Арина находит перевязанные тесьмой письма — одно начинается словами *«Если меня убьют, ищи того, кому мельница на Егорьев день
Марина, в потёртом фартуке с пятном от свёклы, каждый вторник натирала паркет в трёхкомнатной квартире на Липках. Хозяйка, Ольга Николаевна, в халате от «Зингер», тыкала каблуком в трещину между плитками на кухне: «Ты *опять* соду вместо чистящего использовала? У Игоря аллергия». В холодильнике стояли банки с маринованными опятами — их привозила свекровь Ольги из Житомира, но Марине запрещали их открывать. Когда Сережа, пятилетний сын, размазывал манную кашу по столу, Марина вытирала всё
Николай, сварщик из пригорода Жмеринки, находит на кухонном столе смятую записку: *«Не ищи. Всё равно не поймёшь»*. Ручка замерла на слове «Марина», чернила расплылись. Он шарит по шкафам — пропал её синий чемодан с наклейкой аэропорта Шереметьево. Соседка Ольга, вынося ведро с луковой шелухой, бурчит: «Вчера видела, как она садилась в грузовик с польскими номерами. Водитель в кепке «Славутич» орал, чтоб поторопилась». Николай едет в бар «Депо», где Марина работала официанткой. Бармен Сергей,
Оксана вытирала руки об фартук, глядя, как Андрей ковыряет отверткой в моторе старого «Запорожца». «Опять всю ночь пропил?» — бросила она, хлопая дверью сарая. Муж промолчал, только стукнул капотом. В селе уже неделю обсуждали, что землю за рекой хотят выкупить под стройку какого-то торгового центра. Вечером к ним зашел сосед Степан, принес банку домашней тушенки. «Ты ж понимаешь, Андрюха, если не подпишем — дорогу новую не проведут. Дети как в школу ходить будут?» — говорил он, разливая
Знаешь, иногда кажется, что самые невероятные истории рождаются там, где их не ждёшь. Вот представь: где-то в глубинке, мимо бесконечных полей и перелесков, прёт старенький поезд. Не какой-нибудь гламурный экспресс, а обычный трудяга-состав, который то замедляется у полузаброшенных полустанков, то ныряет в дымку за горизонтом. А в его вагонах — целая вселенная. Деревенские бабушки с узлами редьки, студенты-медики в помятых халатах, местные чудаки, чьи взгляды цепляют как крючком... И все они,
Знаешь, иногда кажется, что жизнь — как дешёвый детектив: вроде всё предсказуемо, а потом бац — и ты уже в центре драмы. Вот как этот Игорь, который прикатил в Ялту, казалось бы, за обычной работёнкой — снимать какую-то древнюю посудину на дне моря. Ну, думал, пару дней на солнышке, море, шашлыки с другом... Ан нет! В первый же вечер врезается в его жизнь Ирина — девушка из пресс-службы какой-то партии. Романтика, море шепчет, всё такое... А потом — бац! — они случайно становятся свидетелями
Знаешь, как иногда кажется, что деньги решат все проблемы? Вот история про человека, который в это свято верил. Представь: успешный бизнесмен, семья, казалось бы, жизнь удалась. Но как только он возвращается в родной город — бац! — узнаёт, что отец погиб при странных обстоятельствах. А ещё оставляет после себя старинный особняк, полный загадок. Ну, сын-то решил: продам дом, поправлю финансы — и всё наладится. Ан нет! Оказалось, в стенах этого дома спрятаны настоящие сокровища. Картины,
Знаешь, история как из той самой мелодрамы, от которой сначала улыбаешься, а потом хватаешься за сердце. Вот смотри: Алешка Самойлов — парень-золото. Младшенький в семье, курсант мореходки, диплом на носу. Родители души не чают — ну а кто бы не таял перед этим улыбчивым сорванцом? Друзья толпой, таланты через край, да ещё и Катя Буравина рядом — красавица, умница, сама любовь с первого взгляда. В общем, идеальная картинка, как открытка с пожелтевшими уголками. И вот оно, заветное «завтра»: