Николь Дж. Лейер

Лиам, 17 лет, подрабатывает мойщиком лодок в порту Новой Шелленбурги — залив с ледяной водой и гранитными скалами. Каждое утро он замечает Миру, новую официантку из кафе *Driftwood*, которая разносит клиентам круассаны с лососем, постоянно роняя поднос от взглядов на горизонт. «Ты третий стакан сегодня», — бросает он, вытирая руки об рваный фартук, когда она проливает малиновый сироп на причал.
Мира, в розовой засахаренной фартуком спецовке, врезается в дверь кафе "Какао-уголок", роняя сумку с гвинейскими какао-бобами. Её мать, Эвелин, за прилавком щёлкает калькулятором: "Опять тратишься на экзотику? Местные поставщики дешевле". Мира достаёт записную книжку с потрёпанными страницами, где между рецептами тортов засунуты билеты на несостоявшуюся свадьбу. "Джейк с
Представьте — сидишь ты в этой вонючей железной банке, которая когда-то была танкером, а теперь похожа на адский аквариум с коричневой жижей вместо воды. Ну и день! Канализационный инженер, говорили? Звучало как стабильная работа, ага. А тут — бац! — все шлюзы захлопнулись, вода какая-то ядовитая пузырится, и ты сам… Ой, даже не спрашивай, что с кожей начало твориться. Как будто кто-то влил в