Марко Макилааксо

Эйно, финский биолог с татуировкой медведя на запястье, находит в архивах университета Турку записи об эксперименте 1983 года, где упоминается его пропавший отец. Он звонит Лене, немецкой журналистке, с которой пересекся на конференции в Берлине: «Там координаты заброшенной лаборатории под Оулу. Поедешь?» Они пробираются через ржавые вентиляционные шахты, натыкаясь на контейнеры с маркировкой *K-29*. Лена фотографирует документы с логотипом франко-бельгийского фармагиганта *Sylphide*, пока Эйно
Брайан, сын местного шерифа, копался в старом трейлере за заправкой, когда наткнулся на разложившееся тело с рваными ранами на спине. Рядом валялся пустой контейнер из-под военного рациона с маркировкой «51-й район». В баре «Койот» Гарри, его друг-механик, крутил в руках гильзу с зеленоватым налетом: «Это не от нашего карабина. Смотри — порох пахнет, как горелая пластмасса». Лена, дочь владельца кинотеатра, нашла в архивах газеты статью 1947 года про крушение «метеозонда» возле Розуэлла; фото
Знаешь, есть один фильм про Вторую мировую — такой, от которого спустя десять лет всё равно мурашки. Представь: капитан Стон, чувак, который даже под обстрелом не теряет этой своей стальной уверенности, ведёт отряд штурмовать вражеский бункер. Ну типичная зачистка, думаешь сначала. Ан нет! Ребята там такие: «Ага, щас мы им покажем!» — а противник вдруг оказывается не просто упёртым, а каким-то… ненастоящим. Не успели опомниться — отступают, перевязывают раны, ругаются матом. И тут начинается