Саймон Берри

Лора, 28 лет, разгружает коробки с чайными пакетиками в подсобке кафе *Red Kettle*. За дверью слышит, как клиентка ворчит: «Опять пудинг закончился? Да у вас всегда только крошки от жизни». В соседней квартире Том, гитарист из распавшейся инди-группы, пытается починить протекающий кран ключом, оставшимся от отца. Вечером Лора стучит к нему с тарелкой овсяного печенья: «Если шум мешает — скажи. Или помоги счет за электричество разобрать». Он перебирает бумаги с пятнами от чая: «Тут штраф за
В заброшенном кинотеатре на окраине Кирова Марк, бывший осветитель с татуировкой дракона на запястье, находит окровавленный платок с инициалами "Л.С." — единственную зацепку после исчезновения актрисы Ларисы Семёновой. Его соседка Лиза, студентка-архивистка, копается в старых афишах 80-х: "Смотри, тут её имя вычеркнуто чернилами, а сверху вписали кого-то другого. Кто-то специально стирал следы". Они пробираются в квартиру Ларисы — обои с желтыми пятнами, на кухне холодильник
Лена, биолог с просроченной лицензией на отлов грызунов, натыкается на следы размером с автомобильную покрышку возле заброшенного элеватора в городке Риверсайд. Джек, её сосед-механик, чинит в это время свой пикап 1998 года, заляпанный машинным маслом. «Ты вообще видела, что творится на свалке? — хрипит он, вылезая из-под капота. — Там капот смят, будто его кулаком ударили. Не иначе, медведь-мутант». Лена замечает клочья рыжей шерсти на ржавой арматуре — слишком жёсткие для местной фауны.
Лена, библиотекарь из Бристоля, притащила друзей в полуразрушенный коттедж тёти Мардж. Том, электрик с обгоревшими пальцами от паяльника, ставил бутылку виски на стол: «Если призраки существуют, они ненавидят дешёвый алкоголь». Софи, беременная медсестра, щёлкнула выключателем — свет моргнул, но не загорелся. «Провода гнилые, — буркнул Том, — лучше бы плиту проверили». Лена достала старую доску с трещиной посередине, нашёл её в сундуке под мышиным помётом. «Кто первый спросит?» — спросила она,
Линн, 22 года, в рваных джинсах и с ноутбуком, залитым наклейками, торчит в лондонском кафе возле вокзала Паддингтон. Её сосед Джек, бывший военный с татуировкой змеи на шее, тычет пальцем в экран: *«Смотри, тут трафик идёт через ретранслятор в Риге. Это не случайно»*. Она жуёт жвачку, параллельно взламывая сервер мэрии — ищет данные о матери, пропавшей после звонка в полицию о подозрительных грузовиках в доклахндоне. В холодильнике у Линн три банки энергетика, пустая пиццерия «Домино» и
В глубинке Йоркшира фермер Клайв Харгривз, в засаленном комбинезоне и с ведром корма для свиней, натыкается на сломанный трактор. «Опять эта ржавая железяка!» — бормочет он, пнув колесо. В это же время в Лондоне депутат-евроскептик Джеральд Бриквуд, поправляя галстук с флагом Британии, готовит речь для парламента. Его секретарша Лора, перебирая бумаги с пятнами кофе, закатывает глаза: «Сэр, вы обещали упомянуть субсидии фермерам». Джеральд машет рукой: «Позже. Сейчас важнее граница с Францией».
Эмили Кларк, 28-летняя бармен из Брикстона, замечает перегоревшую лампочку в подъезде своего дома, когда возвращается с ночной смены. На третьем этаже её ждёт конверт с фотографией — та же, что лежала в кармане жертвы, найденной в канаве возле станции Clapham Junction. «Ты вообще спала на этой неделе?» — детектив Джейк Моррисон, её друг детства, перебивает её попытку заказать двойной эспрессо в кафе на углу Элм-стрит. Он тыкает пальцем в распечатку с камеры: силуэт в чёрной худи, замерший у