Рафаэль Бальбони

Лена, 28 лет, работает в антикварной лавке на окраине Брюсселя. Разбирая коробку с вещами из поместья 1980-х, она находит старый «Зенит» с застывшей плёнкой. При проявке в ванной, залитой красным светом, видит свой силуэт рядом с незнакомцем в кожаной куртке. Внезапный запах жжёной резины — и она стоит на блошином рынке 1985 года. «Эй, ты из тех, кто снимает призраков?» — хрипит Тео, 24 года, указывая на фотоаппарат. Он тащит её в кафе «Ле Маркиз», где пахнет цикорием и сигаретами «Голуаз».
В Брюсселе, на третьем этаже дома с треснувшими подоконниками, Антуан, 27 лет, бармен с татуировкой якоря на запястье, каждое утро чистит кофемашину, пока его сосед Лукас, программист из Монреаля, ворчит над неработающим Wi-Fi. Их рутину нарушает Феликс, немой уличный художник, который временно поселился в гостиной после того, как Антуан нашел его спящим под мостом возле канала. Вечерние разговоры за бутылкой дешевого вина перерастают в конфликты: Лукас требует убрать банки с краской из ванной,
Лука, 27 лет, грузчик на шоколадной фабрике в Антверпене, находит в старом цехе коробку с письмами 80-х. Соседка Иза, студентка-архивистка, расшифровывает одно из них: *«Если найдешь это — беги. Они переплавили печи, но я видел, как Жильбер упал…»*. На следующий день Лука замечает, что в документах фабрики нет упоминаний о цехе №4, хотя его ржавые ворота он видит каждый день. За пивом в баре *De Zwarte Kat* друг Эмиль, уличный художник, смеется: «Опять твои конспирологии? Может, это призраки
Бенуа, парень из Брюсселя с вечно помятой рубашкой и привычкой добавлять майонез к картошке фри, устраивается в парижский стартап. Коллеги вроде Софи, которая красит губы между совещаниями, постоянно передразнивают его растянутое «чёёёк» вместо «чок». На корпоративе он пытается угостить всех гезе — местным пивом, но кто-то ворчит: «Пахнет старым подвалом». В обед Бенуа достаёт из сумки лепешку с фрикаделями — «Это не фалафель, это бюллет!» — объясняет он официантке, которая принесла ему