Юнус Озан Коркут

Эмир, в потёртой кожаной куртке, чинил мопед у гаража отца в Кадыкёе, когда услышал крик сестры: «Опять масло на джинсах пролил! Мама убьёт!» Он вытер руки об тряпку с запахом бензина, потянулся к чайнику на электроплите — кипяток для утреннего чая уже остыл. В кармане куртки жужжал телефон — сообщение от незнакомого номера: «Твой отец знал, где спрятаны ключи. Ищи под плиткой с трещиной». За
Эмир, студент инженерного факультета, каждый вечер ковыряется в разболтанной розетке на автобусной остановке возле мечети Шехзаде. Рядом торчит лоток с симіт — кунжутные бублики присыпаны пылью от проезжающих грузовиков. «Автобус № 55 уже три дня опаздывает», — бросает он девушке в синей хиджабе, которая пялится на расписание с потрепанным блокнотом в руках. Та резко оборачивается: «Ты тоже
Эмир зажал телефон в потной ладони, глядя на треснутый экран. "Слушай, Мурат-абей, я достану деньги к пятнице", — пробормотал он, прижимаясь спиной к кирпичной стене уличного хамама. Через дорогу торговали куриц-гриль — запах жира смешивался с выхлопами маршруток. Сестра Лейла ждала в съёмной двушке в Зейтинбурну, где из крана сочилась ржавая вода. "До рассвета, — хрипел в трубке
Кемаль, инженер с потрепанным портфелем, каждый день покупал симит у продавца возле парка Гюльхане. В дождливый четверг он столкнулся с Элиф в кафе "Мейхан" — она поправляла платок на голове, а на столе перед ней дымился стаканчик салепа. «Ты все еще рисуешь эти свои дурацкие комиксы?» — спросила она, пряча под стул мокрый зонт-трость. Они говорили о разводе ее мужа, владельца