Когда-то он был безупречным киллером, искусно устраняющим своих жертв, не оставляя за собой ни следа, ни улик. Жизнь его была сплошной чередой успешных контрактов и холодного расчета, пока однажды прошлое не стало давать о себе знать. Призраки убитых начали являться ему днем и ночью, нарушая его покой и заставляя пересмотреть свои поступки. Погруженный в кошмары и терзаемый угрызениями совести, он понимает, что от этих призраков не избавиться просто так. В поисках избавления от преследующих его
Линь Сяоюй, в белом запачканном мукой фартуке, месит тесто на кухне семейной лапшичной в переулке Чэнду. За окном — крики уличных торговцев, запах жареного кунжута. Её отец, Линь Вэй, ссутулившись над счетами, бормочет: *«Аренда снова выросла. Если так продолжится…»* В тот же день в заведение заходит Чэнь Хао в дорогом костюме, пахнущий парфюмом с ноткой сандала. Он заказывает даньданьмянь, ковыряется вилкой в миске: *«Перец сычуаньский старый поставщик использует? Чувствуется горечь»*. Сяоюй,
В восемнадцатом этаже башни на улице Фуцин детектив Ли Чэн нашел тело Чжан Вэя — инженера-строителя, лежавшее лицом вниз возле треснувшей фарфоровой вазы. На полу засохли лужицы зеленого чая, пахло лаком от свежего ремонта. Охранник Ван Дули, щурясь под светом люминесцентных ламп, бормотал: «Камеры в лифте сломались три дня назад… Да и он последний, кто уходил с объекта вчера — около восьми». Ли поднял окурок «Чжуннаньхай» с ковра, заметил царапины на дверной ручке — будто кто-то торопился
В шумном переулке Цзянъяня, где продавцы с лотков кричали о свежих травах и лапше, молодой чиновник Ли Вэй случайно наткнулся на Сяо Лин — девушку в поношенном халате, вышивавшую журавлей на обрывке шелка. «Твои стежки кривые, как тропинки в горной деревне», — усмехнулся он, поправляя прядь волос, выбившуюся из-под шапки. Сяо Лин, не отрываясь от работы, бросила: «Лучше бы крыши в уезде латал, чем над мастерством смеяться». С тех пор он заходил к ней каждый полдень, принося сладости с рынка, а