Miriban Sahin

Эмир, 28 лет, чинит старую «Тофаш» в гараже за автобусной остановкой в Ускюдаре. В кармане куртки — смятая записка от отца: *«Двигатель как человек — ломается, если не слушать стук»*. По вечерам заходит в кафе «Хазине», пьёт ракию с солёным сыром. Там же Лейла, 25 лет, в потёртой кофте с запахом библиотечной пыли, раскладывает студентам конспекты по истории Османской империи. «Ты опять не спала?»
Фериде впопыхах собирает сына Мехмета в школу, пока на плите подгорает омлет. «Опять без завтрака?» — бросает муж Озджан, листая новости в телефоне. Она не успевает ответить — ребенок проливает апельсиновый сок на новую кофту. В это время Зейнеп на кухне своей хрущевки в районе Кадыкёй кричит на дочь Элиф, которая спрятала дневник с двойкой по математике: «Бабушке покажешь оценки — останешься без
Эда, в потёртой кожаной куртке и с термосом дешёвого кофе, мчалась на скутере через переулки Стамбула, опаздывая на лекцию в университет. У здания факультета архитектуры её остановил Серкан, профессор в идеально отглаженной рубашке, державший папку с чертежами. «Опять засыпала за учебниками в кафе?» — бросил он, поправляя очки. Она, не сдержавшись, швырнула ему в лицо фразу про «зануд в дорогих