Гари Джонс

Майлз Карвер, механик из Огайо, рисует на стене камеры 13-B маркером, украденным у надзирателя. Его сосед, бывший наркокурьер Рэй Мендоса, стучит по трубам азбукой Морзе: *«Через два дня патруль меняется, надо ускориться»*. В прачечной заключённые передают свёрнутые в носки записки — Картер, повар с кухни, добыл схему вентиляции, спрятав её в коробке с засохшими макаронами. Ночью Майлз выламывает решётку душа, пряча осколки в подошву кирзовых сапог. Надзиратель Рикертс, воняющий дешёвым
Представь: группа подростков с вожатым — ну, тем самым, что вечно в берцах и с грозным свистком — рванули в лес на «сплочение коллектива». Типа костры, гитара, душевные разговоры... Как бы не так! Наткнулись на следы — не то что большие, а просто чудовищные, будто кто гигантской ложкой в грязи ковырялся. Вожатый сначала ржал: «Медведя-мутанта насмотрелись!» Но когда Светка с дрожащими руками вспомнила байку про Пола Баньяна, того самого лесоруба-призрака, что якобы столетиями тут бродит...
Вот, представь: Сара въезжает в эту квартиру, а там, оказывается, до неё какой-то бедолага петлю на шее накинул. Ну и ясно дело — выпустил на свободу ту самую жуть, которую даже имя-то произносить страшно. А она, бедняжка, мечется, кричит: «Да вы что, это не я придумала, он реально существует!». Но все вокруг только плечами пожимают: «Девка, тебе к психиатру надо, крыша едет». А тем временем эта... ну, *оно* — крепчает, прямо как плесень в сыром углу. И друзья-то её — бац, бац — то пропадут, то
Представьте: тихий уголок американского заповедника, сосны шумят, птички щебечут… И тут — бах! С неба врезается этакая металлическая штуковина, будто футуристический чайник после ссоры с НЛО. Жутковато, если честно. Из обломков еле выполз этот странный тип в скафандре — пошатнулся, упал, и всё. Тишина. А дальше — самое противное. Комары, понимаете? Обычные, назойливые, но почуявшие что-то… нездешнее. Слетелись на запах инопланетного пота, как студенты на бесплатную пиццу. И принялись высасывать