Кшиштоф Сконечны

Марцин, парень в потрепанной кожаной куртке, разгружал ящики с пивом за барной стойкой в кафе «Под лестницей», когда в дверь вошла Аня. Ее рыжие волосы пахли дымом от ночной смены в химлаборатории. *«Опять не спишь?»* — спросила она, доставая из рюкзака пачку испеченных матерью пряников. Они говорили о долгах Марцина перед местным ломбардом, пока за окном трамвай №17 скрипел на повороте к улице
Вот как это могло бы быть, если бы рассказывал приятель за пивом: Представь, начало девяностых, глухой польский городишко у самой немецкой границы. Местная шпана — Зыга и его кореша — мозги себе ломают, как бы стремительно в шоколад вкатиться. Ну там, все эти «дикие» времена, развал вокруг, а у пацанов амбиций — хоть отбавляй. И вот подтягивается к ним тетка Халина, такая жуликоватая, с потрохами