После смерти влиятельного и харизматичного главы семьи, его дети оказываются вовлеченными в бесконечную борьбу за контроль над неожиданно обрушившимся на них наследством — футбольным клубом, который является сердцем небольшого городка. Брат, всю жизнь готовившийся к тому, чтобы стать преемником, оказывается в центре внимания, но его уверенность в своей исключительности и превосходстве
Гуадалупе просыпается в пять утра, чтобы замесить тесто для тамалес. Её дом в Сан-Мигеле пахнет кукурузной мукой и чили, а на кухне трещит радио с новостями о засухе. Дочь Ана, не глядя на мать, собирает рюкзак: «В Мехико я хоть смогу учиться, а не торговать на рынке». Лупе хлопает дверцей печи: «Ты думаешь, там тебя ждут? Тут семья, работа…» На столе — счет за электричество, который она прячет
В Мехико Марта, 28 лет, работает в кафе «Ла Эсмеральда», разливает чай мате для утренних клиентов. Её брат Луис, 19, воровато крутится у входа, щурясь от солнца. Накануне врач сказал: «Лекарства стоят 80 тысяч песо. Без них ваша мать не протянет месяц». Луис предлагает ограбить склад с электроникой его бывшего работодателя — знает коды сигнализации. Марта противится: «Ты с ума сошел? Они тебя там
Кармен, с руками в белых пятнах от масовой муки, в шесть утра открывала ставни пекарни на углу улицы Сан-Маркос. Рядом с кассой валялся смятый листок — список долгов её брата Эстебана, найденный в кармане его брошенной кожаной куртки. «*¿Qué onda con Esteban?*» — спросила Лусия, соседка, покупавшая *conchas* для внуков. Кармен промолчала, потянулась к фото на стене: Эстебан в ковбойской шляпе
Хавьер Мора, 34 года, целыми днями шатается по переулкам Сочимилько в Мехико. После увольнения из автосервиса живет в лачуге с протекающим краном — капает в жестяную миску, которую он ставит под раковину каждое утро. На завтрак — яичница с чили де арбол, но без тортильи: мука кончилась. Соседка Кармен, 62 года, торгующая тамалес на углу, бросает ему через забор: *«Почему не ищешь работу? У