Судьба главного героя, Димы, долгое время была не слишком благосклонна к нему. Жизнь в Москве представлялась чередой бесконечных неудач и разочарований, пока один неожиданный поворот событий не изменил всё кардинально. По странной случайности Дима оказался в центре внимания, где его вдруг накрыла волна удачи. Сначала он выиграл миллион рублей, а затем шикарный автомобиль — такие подарки судьбы
В мрачные дни Второй мировой войны, среди колючей проволоки и серых стен немецкого лагеря, разворачивается захватывающая история о мужестве и несломленной воле. В центре сюжета — советский майор, оказавшийся перед выбором, который будет определять его судьбу и судьбу его товарищей. Визит загадочного генерала с предложением о свободе в обмен на службу врагу ставит перед главным героем не только
В мрачных переулках послевоенного европейского города, где закон и порядок давно уступили место хаосу и насилию, скрывается таинственный герой, чья жизнь переворачивается с ног на голову в одно мгновение. Он — бывший солдат, потерявший не только семью, но и веру в справедливость. В поисках утраченного смысла, он становится детективом, способным раскрыть самые запутанные преступления. Однако, его
Андрей, бывший сапёр, чинил «Жигули» в полутемном гараже на окраине Перми. В кармане зажигалка с гравировкой «Чечня-2001», на столе — остывший чай в гранёном стакане. Зазвонил городской телефон: «Слышь, это я… Макс. Помнишь ту ночь под Грозным? Они вышли на след.» В трубке — хрип, звук тормозов. Андрей смял пачку «Беломора»: «Ты где?» Ответа не было, только гул тоннеля. В ящике с инструментами
Антон, пятнадцатилетний парень в выцветшей чёрной куртке, живет с матерью-медсестрой в доме у железнодорожного вокзала. Отец погиб два года назад, туша пожар на лесопилке — об этом напоминает запах гари, въевшийся в старые фотографии на комоде. По вечерам Антон пробирается через дыру в заборе к Лене, соседке с рыжими волосами, которая коллекционирует засушенные лютики в тетради с обложкой от
Саша, пятнадцать лет, в рваных кедах, каждое утро пинает пустую банку по дороге к рынку. Его сестра Лера, с выгоревшими на солнце волосами, торгует там вяленой рыбой — пальцы липкие от чешуи. «Слышал, вчерась на трассе фура с холодильниками горела, — говорит он, разглядывая ящик с болтами у соседнего ларька. — Может, лёд остался?» Лера фыркает: «Опять тебе мерещится. Сходи к реке, там хоть ил
Максим, эксперт по страховым расследованиям, приехал на обгоревший склад «Северный» в промзоне Петербурга. Охранник Пётр, в рваной куртке, тыкал пальцем в сторону забора: «Мужик в чёрном убежал, с канистрой». Максим подобрал окурок «Беломора» с отпечатком губной помады — Петр курил «Приму». «Ты ж врешь, — хрипло бросил Максим, — здесь даже лужи не высохли, а пожар был вчера». В кармане у
Дмитрий Семёнов, журналист из провинциальной газеты "Волжский вестник", сидел в кабинете с отслоившейся краской на подоконнике. На столе — папка с документами по ремонту школы №14: сметы, подписанные главой подрядной фирмы Сергеем Головиным. «Трубы по цене иномарки, — щёлкнул калькулятором Дмитрий, — а окна в спортзале вообще не меняли, хоть в акте и отметили». Он позвонил прорабу,
Кирилл Волков, владелец сети автомоек, возвращался с переговоров по Минскому шоссе, когда его чёрный BMW X6 прижали к обочине два «гаишника» в форменных куртках. «Алё, Маринка, папка задержится…» — он не успел договорить дочери. Стекло водительской двери разбил приклад пистолета, в салон потянуло холодом и запахом дешёвого табака. «Не геройствуй, олигарх, — прохрипел Гриша, прижимая ствол к виску
В Париже Анна шагала по мокрому асфальту Монмартра, в руке смятая фотография брата-журналиста, пропавшего два месяца назад. Консьержка отеля *Bleu Nuit* с сигаретой в зубах бросила: «Ваш Миша спрашивал про мастерскую на рю Лепик, но потом какой-то тип в плаще приходил — с тех пор его не видно». В номере под треснувшей кроватью Анна нашла братов блокнот с адресами: *14.11, 15:30, кафе
**Первый абзац:** Серега, худой парень в потёртой куртке, каждое утро торопится на лекции в общагу на окраине Екатеринбурга. Его соседка Лиза, вечно с сигаретой в зубах, вчера выловила его в подъезде: *«Слышь, у тебя опять кипяток в чайнике воровали? Заведи замок, а то скоро носки пропадать начнут»*. Всё меняется, когда в библиотеке Серега натыкается на старый дневник с меткой «К-14» — внутри
Сергей и Ольга переехали в полуразрушенный дом на окраине деревни под Вологдой. Крыша протекала, печь дымила, а из щелей в окнах дуло. Ольга, разбирая коробки с городскими вещами — фарфоровыми чашками и книгами в плёнке, — споткнулась о ржавую лопату: «Ты вообще представлял, куда нас занесло? Здесь даже интернета нет». Сергей молча чинил ступеньки, сбивая гвозди из покорёженных досок. Вечером
В мастерской на окраине Москвы Андрей Сомов, бывший реставратор, смешивает краски, пытаясь скопировать этюд Врубеля. За окном — промзона, гудят грузовики. На полу валяется пачка сигарет «Беломор», пустая банка из-под кофе. В дверь врывается Елена, галеристка в меховой куртке: *«Твой „Шишкин“ прошел экспертизу. Но если хочешь есть дальше, берись за Серова — у клиента срочный заказ на парижский
Представляешь, у Али — милой, душевной девчонки — полно поклонников, а она как будто в ловушке между чужими планами и своими чувствами. После смерти бабушки началось: какая-то тётушка из родни вцепилась в её квартиру и маленький бизнес — мол, «мы же семья!». А главный козырь у неё — сынок Коля, местный «принц» с криминальными замашками. Ну ты понял, да? Типа «женись на моем балбесе, и всё будет
Знаешь, иногда такие истории цепляют — вроде про обычного человека, а сколько в них подвохов! Вот, например, парень-художник, Семён, наивный до боли. Представляешь: рисует себе где-то в провинции, мечтает о высоком, а тут бац — местные мусора и чинуши как коршуны накинулись. То ли за картины прищемили, то ли просто потому, что *можно*. И ведь не объяснишь им, что искусство — оно ж не про форматы
Знаешь, такая история, будто со стороны всё у человека идеально — ну прям картинка из глянца: работа мечты, красота, от которой в метро даже бабушки головы сворачивают, муж — видный, с кошельком толще диванной подушки. Ан нет! Лена-то внутри уже давно как пересохший кактус — внешне колючая и яркая, а внутри пыль и трещины. Любила ли она его вообще? Наверное, когда-то... Но сейчас это как старый
Знаешь, вот есть в этой истории один дед, бывалый моряк. Сидит себе вечером на кухне, чай пьёт, радио трещит на заднем фоне — типичная одинокая старость. И вдруг сквозь помехи пробивается этот... этот голос. Даже не крик, а что-то вроде хриплого шёпота. Мурашки по коже — я себе сразу представил, как у него там чашка из рук выпала. Парень на том конце провода, понятное дело, уже тонет, корабль
Знаешь, есть одна история, от которой мурашки по коже. В 41-м, когда немцы рвались к Крыму, из керченского музея тайком вывезли сокровища с горы Митридат — те самые, что археологи откопали. Драгоценности спрятали где-то в горах Адыгеи, у партизан. Но фашисты пронюхали! И вот загадка: клад как сквозь землю провалился. Даже в 70-х нашли лишь пару побрякушек у туристической тропы — и всё. А потом...
Знаешь, есть такой фильм – представляешь, действие вообще на Красной Поляне под Сочи крутится! Там же горы, снег, гламурные домики… И вот в это вот всё погружаются такие разные типы, что диву даёшь. Ну например: матерый банкир Серёга с женой Марьяной (она, кстати, вечно в золоте и с кислой миной – видимо, муж слишком много на работе пропадает). А рядом – балерина Ксюха, которая со своим