Однажды вечером, когда судьба решила сыграть свою необычную партию, четверо жителей одного дома оказались заперты в лифте. Они никогда не пересекались раньше, хотя жили буквально за стенкой друг от друга. Вынужденная близость вскоре переросла в доверительный разговор, который вскрыл самые потаенные уголки их душ. У каждого из них были свои тайны и проблемы в личной жизни: амбициозный юрист, чей
Жизнь порой бросает нам вызовы, от которых невозможно уклониться. Для молодого человека, чье прошлое скрыто в тени трагедии, мир стал ареной для исполнения единственного желания — восстановить справедливость. Его детство было перечеркнуто ужасной потерей: брат пал жертвой жестокого преступления, а мать, не выдержав горя, ушла вслед за ним. Оставленный в одиночестве, он нашел утешение в
Хибари вытирала пот со лба, поправляя смычок, пока Касуми перебирала струны виолончели у запотевшего окна. «Опять ты ускоряешься во второй части», — бросила Касуми, тыча пальцем в ноты с кофейным пятном. Ая, развалившись на скрипучем стуле, закатила глаза: «Может, хватит цепляться к мелочам? Бетховен не в гробу переворачивается, если мы сыграем *allegro* вместо *andante*». Судзу, примостившись в
Юкио Кавамура, менеджер в небольшой логистической фирме в Сибуя, обнаруживает в кармане пиджака чек из ресторана «Ханами», адресованный его жене Мидори. Он молча кладет его на кухонный стол рядом с недоеденным омлетом, который она приготовила утром. Мидори, работающая кассиром в круглосуточном комбини, возвращается домой за полчаса до полуночи и, увидев бумажку, резко бросает сумку с
Юкино Цукуси, 26-летняя редакторша манги в токийском издательстве «Котося», постоянно задерживается на работе. Её подчинённый, 22-летний Тоу Кадзё, ворчит: *«Если будешь спать в подсобке, простудишься. Хочешь, я разморозлю тебе рамен?»*. После того как квартира Юкино затоплена из-за прорванной трубы, она селится к Тоу — его бабушка оставила ему двухкомнатную квартиру в Сибуя с видом на железную
Шоко, 33 года, каждое утро покупает кофе в автомате возле офиса в Сибуя. Её стол завален отчетами по продажам медицинского оборудования, рядом — потрепанный ежедневник с наклейкой кота. Подруга Юми, замужняя мать двоих, звонит во время обеденного перерыва: «Ты же понимаешь, после 35 тебя перестанут звать даже на омиай?» Шоко перебивает, доставая из сумки бенто с холодным рисом. Коллега Кендзи,
Кадзутоси, учитель младших классов, каждое утро заваривает растворимый кофе в крошечной учительской, пока листает тетради с кривыми иероглифами. На третьем этаже старого здания школы, где скрипят половицы, он замечает, как Аяка из 2-Б рисует на полях тетради чёрные круги вместо задач. *«Сэнсэй, а если родители ненавидят друг друга, но живут вместе — это нормально?»* — спрашивает она внезапно,
Знаешь, есть такие фильмы, которые как старый свитер — не идеальны, но в них так уютно. Вот эта история... Ну та самая, где Нью-Йорк становится третьим главным героем, а не просто фоном. Помнишь, как осень в городе превращается в отдельное настроение? Листья под ногами, ветер с Гудзона, а они всё никак не могут собраться с мыслями, чтобы просто поговорить. Боже, как же я обожаю эту неуклюжую